|
Тяжкий груз, который я таким образом на себя взвалила, с каждым следующим шагом давил на меня все сильнее. Когда я услышала сигнал соединения, мне захотелось бросить трубку. Это не просто звонок, это хлопоты, ко-торые мне ни к чему. Придется брать на работе день за свой счет, ждать какого-то типа, ко-торый, разумеется, опоздает на несколько часов, и к тому же показать ему все мои позорные темные пятна, которые надо удалить. Как унизительно. На том конце раздавались долгие гудки, потом что-то клацнуло, как будто сейчас мне наконец ответят, но вместо этого пошли гудки другой тональности. Я как раз решила отключиться, когда мужской голос сказал: – Алло? Там, где он находился, было шумно. Как в пабе. Мне пришлось отодвинуть трубку по-дальше от уха. – Простите, одну минуту, – прокричал голос, и мне захотелось прокричать в ответ, что все о'кей, я случайно набрала не тот номер. Во-первых, я передумала – не хочу никаких по-сторонних у себя дома, во-вторых, я действительно начала думать, что номер не тот. Чтобы это проверить, я попыталась найти карточку, которую мне всучила Американ-Пай. В любом случае, он меня не слышал, потому что, видимо, продирался к выходу сквозь толпу народа. – Одну минуту, – снова крикнул он мне. – Да все в порядке, – я тоже невольно начала орать, – я просто… Но он уже не слышал. Потом в трубке стало тихо, потом я услышала звук торопливых шагов, отдаленный смех и наконец: – Алло? Вы еще здесь? Я откинулась на спинку дивана. – Да, здрасте. – Прошу прощения, что так долго. С кем я говорю? – М-м, на самом деле, похоже, вы зря прикладывали столько сил, чтобы меня услы-шать. Думаю, я ошиблась номером. – Вот тебе и на. – Он засмеялся. – Угу. Извините уж. Я перелезла через диванную спинку и оказалась на кухне. Заглянула в холодильник. Поесть, как всегда, нечего. Он помолчал, потом чиркнула спичка, и я услышала, как он затянулся сигаретой. – Простите, дурная привычка. Моя сестра говорит, если б я бросил курить, то нашел бы себе девушку. – А я на работе притворяюсь, что курю. Чтоб уйти на перерыв. Неужели я сказала это вслух? – И что будет, если они узнают? – А я затягиваюсь, когда рядом кто-то есть. Он засмеялся: – Вы на многое готовы, чтобы оторваться от работы. – Я готова на все, чтобы оторваться. – Например, поболтать по неправильному номеру? – Вроде того. – Скажете, как вас зовут, или это означает порвать с приличиями? И нарушить правила общения по неправильному номеру? – Ничто не мешает мне назвать совершенно незнакомому человеку свое имя. Гертруда. – Чудесное имя, Гертруда. – Я слышала, что он улыбается. – Что ж, благодарю. – А я Джузеппе. – Рада познакомиться, Джузеппе. Как поживает Пиноккио? – Врет с три короба и хвастает, что никому не позволит водить себя за нос. – Он всегда был такой. Тут я поняла, что хотя это куда более приятный разговор, чем с моим отцом, но пора закругляться. – Что ж, думаю, мне пора отпустить вас обратно в паб. – Знаете, здесь сегодня выступает группа «Аслан». – Они мне нравятся. – Мы на Викар-стрит, приходите. – Кто «мы»? – Мы с Томом. – Я бы пришла, конечно, только вот мы с Томом поругались, и будет неудобно, если я вдруг заявлюсь. – Даже если он извинится? – Поверьте, он ни за что не извинится. – Том вообще в каждой бочке затычка, не обращайте внимания. У меня есть лишний билет, я его оставлю у бармена для вас. Надо же, какая дружелюбная готовность к общению. |
