Я отступил на три шага.

Мальчишеский смех:

– О, дружище! Видок у тебя, как будто только что тебе пришлось поучаствовать вовсе не в том мероприятии, в котором бы хотелось.

– Ястреб? – спросил я тень.

Он был еще в том возрасте, когда за два года можно еще на дюйм‑другой подрасти.

– Ты все еще здесь бываешь? – спросил я.

– Иногда.

Это был изумительный малыш.

– Послушай, Ястреб, мне надо отсюда рвать когти. – Я оглянулся.

– Сматывайся, – он подошел поближе. – А можно я с тобой?

Как тут не усмехнуться.

– Ага. – Просто смешно, когда он задает подобные вопросы. – Пойдем.

* * *

Пройдя полквартала, при свете уличного фонаря я разглядел, что волосы у него все того же тусклого, как сосновая лучина, цвета. Его запросто можно было принять за потасканного бродягу: замызганная черная хлопчатобумажная куртка на голое тело, потертые черные джинсы – это было видно даже в темноте. Ходил Ястреб босиком; даже при свете фонарей не составляет труда понять, что за человек может целыми днями разгуливать босиком по Нью‑Йорку. На углу он улыбнулся мне и запахнул куртку, прикрыв грудь и живот, обезображенные шрамами. Глаза у него ярко‑зеленые. Вы уже узнали, кто это? Если нет – мало ли какие перебои бывают в распространении информации по мирам и миркам – то скажу, что по берегу Гудзона рядом со мной шел Ястреб, Певец.

– Давно вернулся?

– Всего несколько часов назад, – ответил я.

– Что‑нибудь привез?

– А тебя действительно это интересует?

Он сунул руки в карманы и пристально на меня посмотрел.

– Конечно. Я бы не спрашивал.

Я вздохнул, как взрослый, которого вывело из себя собственное чадо.

– Хорошо.

Мы прошли целый квартал портового района; все вокруг казалось вымершим.

– Присядем.

Я сел, повернувшись к Ястребу лицом, и большим пальцем провел по краю портфеля.

Ястреб поежился и склонился над приоткрытым портфелем.

– Ух ты... – он вопросительно прищурил свои зеленые глаза – Можно потрогать?

Я пожал плечами.

– Пожалуйста.

Он запустил в них костлявые, с обгрызенными ногтями пальцы – и извлек из портфеля две. Потом положил обратно и достал еще три.

– Вот это да! – прошептал он. – Сколько все это стоит?

– Раз в десять больше, чем я надеюсь получить. Мне нужно просто побыстрее от них избавиться.

Он опустил глаза и поболтал ногой.

– В любую секунду их можно выбросить в реку.

– Не прикидывайся дураком. Я пытался найти человека, который раньше постоянно ошивался в том баре. Это был на редкость расторопный тип.

Оставляя за собой пенистую волну, по Гудзону неслось судно на подводных крыльях. На палубе его уместилось с десяток вертолетов – скорее всего их везли на аэродром береговой охраны, что неподалеку от Веррасано.

Страх, навеянный Мод, заставил меня еще некоторое время переводить взгляд с мальчишки на транспортное судно и обратно. Но вот уже судно с гудением скрылось в непроглядной тьме.

– Но сегодня моего человека слегка порезали, – продолжил я.

Ястреб деловито сунул руки в карманы и уселся поудобнее.

– И это усложняет дело. Я, конечно, и не рассчитывал, что он заберет все сразу, но, по крайней мере, он мог вывести меня на людей, которым бы это было под силу.

– Сегодня я буду на приеме, – он умолк, обгрызая остатки ногтя на мизинце, – где ты наверняка сможешь их продать.