Я в который раз за сегодня кивнула. А потом нырнула обратно, посмотрела на мрачную темноту вокруг, после чего махнула рукой и решила:

— Буду рисовать. Все равно делать больше нечего.

«Как твои успехи? — с нескрываемым любопытством спросил Рэн, когда я, наконец, перестала себя мучить и вернулась к реальности. — Что-нибудь получилось?»

Я ответила не сразу — сперва попыталась понять, где нахожусь, какое сейчас время суток, потому что вокруг темно, и почему меня все еще укачивает, ведь времени, если верить внутренним часам, прошло немало. Однако причина стала ясна почти сразу — как выяснилось, я лежала не на земле, а в плотном, покрытом тонкими прожилками вен коконе, словно готовящаяся к перерождению гусеница. А несущий меня завернутой в крыло дракон размеренно шагал в неизвестном направлении. От этого-то и укачивало.

«Рэ-эн… — протянула я, чувствуя, что пропустила что-то важное. — Что ты делаешь?»

«Домой тебя несу. Ты слишком долго спала, и мое время почти вышло. Но лететь я не рискнул — побоялся, что тебе опять станет плохо, а пешком идти долго, так что я стал ждать, когда ты проснешься».

«Сколько же я спала?» — пораженно привстала я, слыша, как гулко отзывается земля на каждый шаг тяжелого ящера.

«Четыре с половиной часа. У тебя что-нибудь получилось?»

Я почесала затылок. Ничего себе время пролетело!

«Не то чтобы очень… но часть задней лапы… самую нижнюю… я все-таки нарисовала».

«Что?! — поразился Рэн, на мгновение сбившись с шага. — Так мало?! Хейли, неужели ты настолько плохо рисуешь?!»

«Я вообще этого не умею, — с мрачным видом отозвалась я. — Сегодня первый раз попробовала и должна тебе сказать, что это гораздо тяжелее, чем поднимать в воздух гальку. У меня твоя лапа раз двадцать самопроизвольно стиралась! Я замучилась ее переделывать, пока не стало похоже на настоящую! И то, пока готов только контур — я ее даже не раскрашивала!»

Дракон озадаченно крякнул.

«Беда-то какая… Устала?»

«Еще бы, — призналась я, снова укладываясь поудобнее. — Я тоже не ожидала, что это займет столько времени. Ладно, если б ты был маленьким, но мы же в натуральную величину договорились. Вот я и старалась».

«Извини, я не подумал».

Я отмахнулась.

«Уговор есть уговор. Буду рисовать по чуть-чуть. Главное, чтобы рисунок не растаял. Что будет завтра, не знаю, но за последние полчаса лапа вроде исчезать перестала. И когти больше не расплываются».

«Только ты меня лежащим рисуй, — отчего-то забеспокоился дракон. — А то до спины не дотянешься».

«Я и так не дотянусь. Но пока мне внизу работы хватит — завтра бедро попробую, потом за вторую лапу возьмусь, а после надо будет чешуйки на пузе обводить и за хвост браться. А там так много шипов… кстати, все забываю спросить: ты, когда исчезаешь, куда прячешь свое тело?»

Рэн поперхнулся.

«Что?»

«Ну, ты же не заново его каждый раз создаешь, — пояснила я, задумчиво водя пальцем по кожистой перепонке. — А уходишь полностью — даже чешуйки после себя не оставляешь. Значит, после этого тело должно где-то храниться, чтобы при необходимости — р-раз, и ты снова живой».

«Ах, это… — с облегчением хмыкнул дракон. — Ничего особенного — я просто его прячу».

Я удивленно вскинула брови.

«Куда?»

«Помнишь место, куда ты попала, прежде чем ступить за Звездную тропу? Темное, холодное и совершенно пустое пространство, где даже говорить страшно из-за гулкого эха? Там нет времени, Хейли.