К Тане подошел Джим Уэстон:

— Что-то не так, мэм?

— Нет, Джим, все в порядке. — Затем она зачем-то добавила: — Этот человек взволновал меня.

— Килкенни? Ну, если Уэб начнет борьбу с Мортом Дэвисом, у вас действительно появятся причины для волнения. Если же Уэб оставит его в покое, считайте, что вам повезло. Вот и все. Я никогда не слыхал, чтобы Килкенни убивал без особых на то причин. Обычно человек даже и не знает, кто такой Килкенни, до того момента, пока не валится замертво. Частенько он приезжает куда-нибудь, представляется другим именем и мирно пасет коров, не причиняя никому беспокойства. У него твердая рука. Он ездит верхом как человек, рожденный в седле, и отлично управляется с лассо. К тому же он не задира… Никогда не слышал, чтобы из-за него случались неприятности.

— Хорошо! Ты меня удивил, Джим. Ты говоришь о нем так, словно сам находишься на его стороне.

— Не знал, что бывают чьи-либо стороны, мадам. Вы спросили — я ответил. Я высказал честное мнение.

— Извини, Джим, я знаю. Этой ночью я просто сама не своя.

Он обернулся и внимательно посмотрел на нее:

— Неужели? Я считал, что у вас все хорошо.

Он ушел, а она смотрела ему вслед, сердясь непонятно из-за чего. Хотелось бы ей знать, что именно он имел в виду.

Через несколько минут Расти Гейтс нагнал Килкенни. Он нашел его ехавшим в тени деревьев с винчестером в руке.

— Что тебе надо, Гейтс?

Расти перегнулся вперед и потрепал лошадь по шее.

— Знаешь, я вдруг понял, что и дальше хочу ехать с тобой, Килкенни. Я слыхал, что ты метко стреляешь, и мне думается, ты единственный из тех, кого я знаю, кто может без особых стараний попасть в большие переделки, чем я. Если ты хочешь иметь за своей спиной еще одни руки, то я могу поехать с тобой. У меня такое чувство, что очень скоро тебе может понадобиться моя помощь.

— Хорошо, Расти. Поехали.

Когда на рассвете Лэнс Килкенни скатал свои одеяла, он мельком взглянул на Гейтса. Рыжеголовый еще спал, оглашая окрестность громким храпом. Килкенни взял сапоги, вытряхнул из них скорпионов и тарантулов, которые имеют привычку заползать туда на ночь, и обулся. Затем он встал и проверил оружие.

Завершив привычный утренний ритуал, Лэнс отправился прочь из лагеря и в течение четверти часа исследовал окрестности. Лэнс и Расти остановились на ночлег на заросшем кедром холме, с которого открывался прекрасный вид на долину Затерянного ручья. Убедившись в том, что в непосредственной близости никого нет, он вернулся, оседлал коня и принялся готовить завтрак.

Расти разбудил аромат свежесваренного кофе.

— Черт! — воскликнул он, потягиваясь. — Бекон!

— Взял вчера вечером у мексиканца, который угощал нас мясом. У него было полдюжины свинюшек.

— Черт, если парень имеет полдюжины голов хрюкающего мяса, значит, он держит в руках ключи от золотой мельницы. В этом краю свинина встречается реже золота.

Расти подкинул веток в огонь и пошел седлать своего коня. Потом он вернулся к костру и присел на корточки.

— А как насчет Бонэма? — неожиданно спросил он. — Ты его когда-нибудь видел?

— Нет. — Килкенни немного помолчал, а затем спросил: — А ты?

— И я не видел. Он не из этих мест.

— Сомневаюсь.

— Ты сомневаешься? Почему? Он сказал, что приехал из Нью-Йорка… Да и одет он как путешественник.

— С этим я согласен, но ты подумай, Расти, он знал о том, что Морт ухаживал за мной, когда меня ранили.