— А кого мы пригласим?

— О, вот это уже совсем другой разговор. — Я ждал, что кто-то поднимет эту тему. — У меня есть кое-какие заметки…

* * *

Джина взяла из холодильника Кела пару банок пива и снова села на диван. Одну она протянула Винни, вторую вскрыла сама и, кивнув в мою сторону, сказала:

— Марк, если ты дашь доступ всем, то фактически пригласишь в город шпионов Совета.

— Джина, мне плевать. Более того, я собираюсь отправить план проекта в соответствующие департаменты правительства.

— Только не жди, что тебе выдадут разрешение на строительство, — ухмыльнулся Кел.

— Нет, я не рассчитываю на то, что они будут действовать быстро, — усмехнулся я. — Но моя цель — сделать проект как можно более прозрачным. Никаких тайн, никакого шпионажа, все на виду. Каждый сможет получить информацию о проекте. Тем самым мы нейтрализуем действия Совета.

— А диверсии? — спросила Джина.

— Ого! — Я нахмурился. — Но ведь диверсии будут уже после того, когда в городе появятся люди. Может, я наивен, но я не думаю, что Совет готов убивать.

— Ты прав, — сказала Джина.

— Ну вот, — улыбнулся я.

— Ты действительно наивен, — улыбнулась она.

Я закатил глаза; Винни и Кел рассмеялись.

— Ну ладно, — продолжил я. — Но если до этого дойдет, значит, начнется война.

— Вот и я об этом, — сказал Винни. — Вив ля революсьон.

Я снова вздохнул. Не знаю почему, но происходящее сильно меня утомляло.

— Повторяю: мне бы хотелось полностью этого избежать. Послушайте, мы же не делаем ничего плохого — не взрываем бомбы, не устраиваем забастовок, не штурмуем Бастилию и даже не уплываем на запад. Люди будут и дальше работать, производить продовольствие, промышленные товары и так далее. Просто у них будет другой почтовый адрес.

— Что это еще за фигня — «почтовый адрес»? — спросил Винни.

Я ухмыльнулся.

— Извини. Это из прошлого, когда тебя еще не было. Я хотел сказать, что они будут жить в другом месте. Смысл в чем: никаких минусов у проекта для Совета нет — на экономику это никак не повлияет. Да, мы покажем им нос, и они, наверное, будут ворчать. Но стрелять? Убивать людей? — Я покачал головой. — Я не утверждаю, что это невозможно, но после такого Совет полностью утратит доверие.

Джина закатила глаза.

— Марк, ты одиночка, и, судя по твоим словам, ты всегда был таким. И ты никогда не стремился к власти. Но есть люди, которым она нужна. Забрав у Совета его подданных — а ты делаешь именно это, — ты объявишь ему войну.

— Ты такая оптимистка, — ухмыльнулся я. — Обожаю твою картину мира.

— Марк, кроме шуток. Когда я говорю «война», я имею в виду, что они первым делом постараются тебя ликвидировать. Ты не обладаешь неуязвимостью, нападать на тебя не запрещено. А если лет через двадцать тут появятся Бобы, их поставят перед свершившимся фактом.

— Ты слегка сгущаешь краски, да?

Джина наклонила голову набок.

— Марк, если противники не разделяют твою точку зрения, это не значит, что они тупы. Они понимают, что ты можешь представлять опасность для них. И они знают, что ты на нашей стороне — хотя бы из-за всего этого… — Джина обвела рукой вокруг себя. — Им придется сделать тебя одной из главных целей.

Я потрясенно уставился на Джину. Логика подтверждала ее правоту.