Кратко зафиксируем, о каких же схожих чертах идёт речь:

– Убийца молод или даже очень молод (обобщенно – то от 15 до 35 лет);

– Убийца не имеет никаких особенных физических кондиций, то есть использование топора не свидетельствует о его необычной физической силе. Скорее даже можно утверждать обратное – использование топора свидетельствует о физической слабости убийцы;

– Род профессиональной деятельности убийцы никак не связан с использованием топора. Этот человек не валит лес, не сплавляет его по рекам, не обрабатывает на пилораме, он не валит сухостой, не корчует пни и т. д. Иначе говоря, это вовсе не лесоруб, не лесничий и etc.;

– Убийца использует топор не спонтанно, во всех описанных случаях имел место выбор оружия и результатом этого выбора являлся именно топор. Можно сказать так: использование топора явилось следствием внутренних психологических установок или, если угодно, потребностей преступника.

– Убийца во всех случаях оказывается осведомлен о планировке дома, в который планирует войти для совершения преступления. Даже Василий Котов, принимая решение о нападении в составе банды, проводил разведку цели вторжения и определял цели и порядок действий каждого из соучастников. Этот момент совсем неочевиден для тех, кто размышляет о совершении преступлений, сидя на безопасном диване под безопасным торшером – им кажется, что нет ничего сложного в том, чтобы войти в незнакомое помещение с топором в руках и победить всех, встреченных на пути. А вот, например, хитроумный Оноприенко, украинский серийный убийца, действительно выбиравший для нападения дома наобум, думал на сей счёт совсем иначе. Поэтому он бросал в окно камень, а сам, спрятавшись за деревом или сараем, ждал, когда из дома появится разъярённый хозяин. И после этого убивал Оноприенко его выстрелом из обоих стволов обреза охотничьего ружья. А если из дома выбегали двое, скажем, отец и сын, то Оноприенко стрелял в первого и пускался наутёк, перезаряжая обрез на ходу. И только после того, как патроны оказывались в стволах, разворачивался и стрелял во второго. И только убив мужчин, Оноприенко входил в дом и расправлялся с женщинами и детьми.

– Убийца во время нападения отнюдь не сильно пьян, скорее даже трезв, нежели пьян. Это тоже довольно неочевидный вывод, но зато хорошо объясняющий успешность ночного нападения.

– Убийца может иметь определенные «проблемы с головой», заметные для окружающих. С большой вероятностью это «правый человек» – ригидный, прямолинейный и неуступчивый – но возможно, в его голове гнездятся какие-то иные чудачества или странности (в глазах окружающих, разумеется). Поскольку шизоиды часто демонстрируют сверхценные суждения, связанные с религиозной тематикой, то вполне возможно, что именно в этом направлении болезненные чудачества убийцы и проявлялись наиболее ярко. Или, выражаясь аккуратнее, наиболее заметно для окружающих.

Завершая этот пространное, но очень важное для нас отступления, посвященное историческим аналогиям американским убийствам начала XX столетия, коснёмся вопроса о количестве преступников, потенциально представляющих для нас интерес. Насколько такие люди распространены? Как много их могло быть в то время?

Интересующую нас статистику мы можем найти у упоминавшегося в этой главе судебного психиатра Сергея Познышева. Ссылаясь на личный опыт обследования 250 бандитов, совершивших тяжкие преступления, он в своей книге «Криминальная психология.