Шериф задал подозреваемому лукавый вопрос и получил на него лукавый ответ. Сложно сказать, как повернулось бы дело дальше, но в то самое время, когда Джулиан проводил с задержанным первую беседу – ещё даже не допрос! – произошло событие, повлиявшее самым драматичным образом на весь последующий ход расследования. Возле дома Ниса Гиллеспи полицейские обратили внимание на чернокожего мальчика, заговорили с ним, дабы выяснить кто он такой и что здесь делает и несмотря на его запирательство быстро выяснили, что зовут его Генри Мэйхью (Henry Mayhew), ему 11 лет и он является внуком задержанного Ниса. Понятно, что родство было не по крови, ибо единственный родной сын Ниса ещё не успел стать отцом, но тем не менее, мальчик называл Фанни Гиллеспи бабушкой, а её мужа, соответственно «дедушкой».

А вот далее началось самое интересное. Когда у мальчика поинтересовались событиями минувшей ночи, Генри рассказал, что дедушка Нис и дядя Джон (т.е. 15-летний сын Ниса) ушли из дома вечером, затем вернулись, и после возвращения Нис сообщил Фанни, что они совершили убийство людей в доме Лайерли. После того, как Генри услышал об этом от Ниса, он обратился за разъяснениями к сводному дяде, 15-летнему Джону. Тот не стал таиться и также признался в содеянном, сообщив детали. Рассказ Генри изобиловал поразительными подробностями, казалось даже удивительным, как много он сумел запомнить из короткого и, по-видимому, весьма сумбурного повествования дядюшки.

Согласно показаниям Генри, в убийстве приняли участие несколько человек: Нис и Джон Гиллеспи, Джек и Делия Диллингхэм, также ещё двое чернокожих – некие Джордж Эрвин (George Ervin) и Генри Ли (Henry Lee). Нис лично убил Айзека и Джона Лайерли, а Джек Диллингхэм расправился с Огастой и Элис. После расправы убийцы подожгли кровать. Делия Диллингхэм всё время держала фонарь, хотя не совсем понятно, имелось ли в виду, что она освещала дорогу или же использовала фонарь для освещения комнаты, ставшей местом преступления. Мальчик сообщил, что для убийства Нис воспользовался собственным топором, который на обратном пути Джон, его сын, помыл в какой-то луже. По возвращении в дом они топор спрятали. Сообщил Генри и другую немаловажную деталь, а именно – окровавленную одежду Нис лично сжёг, для чего взял сено из сарая, а также использовал набивку из собственного матраса и подушки сына. Последняя деталь может, конечно, удивить, дескать, неужели в доме не имелось другого горючего материала? но сейчас мы акцентируем внимание на мелочах, которыми насыщен рассказ мальчика, и не пытаемся анализировать сказанное.

Повествование 11-летнего Генри было очевидно неполным, что хорошо объяснимо – он не был участником событий, о которых рассказывал, а лишь повторял услышанное из чужих уст. Однако многие сообщенные им детали поддавались проверке и самое главное – рассказ мальчика дышал неподдельной искренностью.