Рэй этого не понимал, либо делал вид, будто не понимает.

Внимание читателя неслучайно было обращено на то, что с самого начала к расследованию были привлечены очень мощные по меркам того времени силы полиции. Детективов было много, они действовали активно и в скором времени стали появляться разнообразные свидетельства, подкреплявшие подозрения окружного прокурора и его помощников.

Часовых дел мастер из ювелирного магазина «Odell jewelry store» по фамилии Уивер (Weaver), тот самый, которому Рэй отнёс для ремонта часы, признался полицейским, что был поражён необычным видом Рэя утром в субботу. Тот был бледен, глаза его беспокойно бегали, он плохо понимал обращенные к нему вопросы. Уивер хорошо знал Пфана-младшего, но по его признанию утром 28 сентября просто не узнал его. Не удержавшись, он спросил посетителя: «Что за проблема у тебя? Сегодня утром ты выглядишь не так хорошо, как обычно» (дословно: «What is the trouble with you? You are not looking as well as usual this morning»). Прозвучало сказанное бестактно, особенно в реалиях того времени, когда формальная вежливость и сдержанность считались добродетелью истинного джентльмена, но Уивер искренне решил, что Рэй заболел… Тот отмахнулся и сказал, что плохо выспался.

Как установили детективы, на протяжении субботы Рэй почти всё время оставался на виду, причём, делал это как будто бы умышленно. Он появлялся в людных местах, много пил, провёл несколько часов в бильярдной. Вечером 28 сентября он обратился к Говарду Петри (Howard Petri) с предложением переночевать в его — Рэя — палатке. Дело в том, что Зихорн, спавший там в ночь с 27 на 28 сентября, уехал из города и его кровать пустовала. Рэй Пфаншмидт сказал Говарду Петри, что не хочет провести ночь в одиночестве. Немного странное, конечно же, предложение, у автора нет объяснения тому, почему мужчина желает спать в одной палатке с другим мужчиной, вернее, такое объяснение есть, но оно, боюсь, прозвучит, скабрезно. Как бы там ни было, Пфаншмидт позвал друга переночевать в свою палатку, но Петри отказался, поскольку к нему приехали родственники и его отсутствие дома выглядело бы невежливым.

Детективы, получив информацию о подобном поведении Рэя, сочли его весьма подозрительным. У них сложилось впечатление, будто молодой человек старался обеспечить себе alibi на субботу и в ночь на воскресенье. Если бы Петри согласился провести ночь в палатке Рэя, то последний мог бы ссылаться на него, как на свидетеля его постоянного пребывания в Квинси. При этом Говарда Петри можно было бы опоить снотворным так, чтобы тот проспал сном младенца всю ночь, а Рэй получил бы в своё распоряжение несколько ночных часов, необходимых для поездки на родительскую ферму с целью её поджога.

Детективам удалось найти по меньшей мере 3-х человек, проезжавших утром в субботу 28 сентября по шоссейной дороге мимо фермы Пфаншмидтов, и утверждавших, будто они почувствовали запах горелой плоти. Эта информация была признана очень важной, ведь свидетели утверждали, будто запах появился за сутки до пожара! Если свидетели не демонстрировали аберрацию памяти — то есть обращения в прошлое тех знаний, что стали им известны позже — и они действительно чувствовали запах горелой плоти, стало быть, уже ночью или ранним утром 28 сентября убийца попытался сжечь трупы, находившиеся в жилом доме на ферме Пфаншмидтов. Точнее, один из трупов — Чарльза Пфаншмидта, наиболее фрагментированный из всех.

Рэй настаивал на том, будто в ночь на 28 число вернулся в свою палатку около 00:30, но детективы обнаружили свидетеля — жителя Квинси Арчи Пэйпа (Archie Pape) — утверждавшего, будто он в ту ночь видел возок Пфаншмидта-младшего приблизительно 1,5 милях (чуть менее 2,5 км.