проходит внутрь.

–  Показать  тебе  квартиру?  –  Джетт  обводит  рукой  гостиную,  где  стоит  один  из  этих

страшных  как  смертный  грех  (если  есть  еще  что-то  более  страшное,  то  он  именно  такой)

диванов  в  клетку,  который  он,  вероятно,  выбрал  на  какой-нибудь  гаражной  распродаже,

кофейный столик, заваленный пустыми красными пластиковыми стаканами, коробками из-под

пиццы и другим мужицким хламом.

– Да, конечно.

15Пытаюсь  не  смотреть  на  пол,  пока  Джетт  ведет  меня  через  гостиную.  За  ней  оказывается

кухня размером с почтовую марку. В ней полно желтых шкафчиков, стоящих тут, наверное, с

семидесятых,  и  всевозможных  бытовых  приборов,  лет  которым  явно  не  меньше,  чем

шкафчикам. Они такого, знаете, уродского зеленого цвета – надо было быть под кайфом, чтобы

посчитать его привлекательным.

Джетт  потирает  затылок,  видно,  что  он  немного  смущен  царящим  здесь  кавардаком.  В

раковине  тарелки,  на  кухонной  стойке  еще  несколько  коробок  из-под  пиццы,  и,  к  тому  же,  в

воздухе чувствуется легкий запах прокисшего пива.

– Знаешь, я махнул рукой на попытки поддерживать здесь порядок. Мой сосед просто снова

разводит эту грязь. Он неплохой парень, только не понимает, что убираться надо постоянно.  –

Меня поспешно выводят из кухни.

–  М-м,  ванная  и  туалет  здесь.  Там,  по  крайней  мере,  всегда  чисто,  у  меня  на  этот  счет

небольшой пунктик.

Джетт  указывает  на  дверь  в  ванную,  и  я  предупреждаю  свой  мочевой  пузырь,  что,  как  бы

надолго  я  здесь  не  задержалась,  придется  потерпеть,  потому  что  ни  за  какие  коврижки  я  не

воспользуюсь здешним туалетом, сколько бы Джетт меня не уверял, что он совершенно чистый.

Я скорее в лесу пописаю.

– А это… э-э… моя комната, – говорит он, открывая дверь по соседству с ванной.

Пытаюсь морально подготовиться к тому, что увижу какую-нибудь отвратительную берлогу,

но она совсем не такая. Чтобы прикрыть стены, обшитые жуткими потемневшими деревянными

панелями (кому ВООБЩЕ могло прийти в голову, что это хорошая идея?), он развесил повсюду

репродукции  известных  картин,  которые  перемежаются,  насколько  я  понимаю,  его

собственными работами. Наполовину законченные рисунки выполнены тушью на белой бумаге

– одни цветными чернилами, другие только черными.

Комнатка  невелика,  но  благодаря  картинам  кажется  немного  больше.  Из  мебели  в  спальне

только покрытая ярко-красным пледом кровать, заваленный бумагами и заляпанный красками

стол и комод, на котором стоит лампа. Тут чисто и аккуратно, ощущение даже, что картины на

стенах развешивались в каком-то особом порядке.

– Ничего себе! Это ты нарисовал?

Подхожу  к  наполовину  законченному  портрету  маленькой  девочки.