Через минуту она вздохнула:

— Нет, мне кажется не смогу. Я не настолько хорошая актриса.

— Если это заставит тебя чувствовать лучше, это главная причина, почему я никому не рассказал. Потому что это требует определенной нервной выдержки, — или, думаю, коварного характера — врать, находясь в стрессовом состоянии перед лицом убийцы. Я знаю себя, знаю, что я с этим справлюсь. И пока я не буду уверен так в ком-то еще, я предпочитаю не рисковать.

— Но это кто-то, кого я знаю? Паслён?

— Кто-то, кого ты знаешь… если я прав.

Морган, осмысливая, посмотрела на него:

— У меня ощущение, что неважно, что ты говоришь — у тебя нет никаких сомнений.

Смешной рот Куина скривился в насмешливой улыбке:

— Что говорит, мне следует выучить еще один урок. Очевидно я не такой хороший игрок в покер, как думал.

— Твое лицо тебя не выдало. И даже не слова, — рассеяно ответила Морган. — Это просто то, что я почувствовала. Но ты уверен, ведь так? Ты знаешь, кто такой Паслён?

— Я не могу это сказать.

— Ты имеешь в виду, что не хочешь.

— Хорошо, не хочу, — Куин вздохнул. — Моргана, в интересах развития наших отношений, почему бы нам не заключить соглашение?

— Например?

— Ну, скажем… каждый раз, когда мы вместе, будем обсуждать дела только на протяжении первого часа. После этого мы будем говорить о нас. Достаточно справедливо?

— О нас? Ты имеешь что-то вроде обычного свидания? — когда он кивнул, Морган задумчиво на него посмотрела, но на этот раз не было похоже, что она отвергает его слова. Она должна была принять их за чистую монету, по крайней мере, на некоторое время.

— Ну?

— Это звучит достаточно разумно. Всегда, если предположить, что вокруг нас не происходит ничего захватывающего. Музей во время кражи, или двое из нас обнаруживают себя запертыми в заброшенном помещении, или кто-то получит пулю, например.

Довольно серьёзно он согласился:

— Конечно, исключая эти обстоятельства.

— В таком случае, я согласна, — она вздохнула. — Мне кажется, что мной мастерски манипулировали, но я согласна.

Куин никак не прокомментировал ее сомнения, он только кивнул, все еще серьёзно.

— Хорошо. Тогда вечер наш. До полуночи.

— Я думала, что это мне полагается так говорить.

Он улыбнулся ей:

— В этой версии истории лошади не превращаются в мышей, карета — в тыкву, а твое платье — в лохмотья.

— Только ты превращаешься в Куина, — она понизила голос, когда сказала это, хотя они и были совсем рядом.

— Я мог бы быть намного хуже, ты же знаешь, — сказал он успокаивающим тоном. — Я мог быть скучным, — он потянулся через стол и легко коснулся тыльной стороны ее ладони, его указательный палец рисовал сложный узор.

Какой-то момент Морган смотрела, что он делает, стараясь сохранить самообладания, безразличное выражение лица, несмотря на ощущение, что ее кости плавятся. Она должна была плавно вытащить свою руку, прежде чем осмелилась встретиться с ним глазами, и была довольно горда собой, что ее голос прозвучал нормально:

— Алекс, ты знаешь определение слова «подлец»?

В его зеленых глазах ярко сверкало веселье:

— Злодей с улыбкой?

— Почти угадал, — со вздохом ответила Морган и откинулась назад, чтобы официантка поставила им кушанья.