– Мы принесем весну в этот застывший мир, – произнес, улыбнувшись, Ф’фр’ам. – Мы откроем ворота тюрьмы, где томятся люди, лишь смутно догадываясь, что не свободны. Ты видел? Знаешь о тайной полиции, об уничтожении свободы слова, о судьбе несогласных?..

Закончить я хочу стихами великого Вергилия, доброго друга Сивиллы, из которых вы узнаете, что случится потом – не здесь у нас, римлян, а две тысячи лет спустя, когда будут жить наши далекие потомки, чьи жизни еще озарит свет надежды:

Вот как это звучит на странном чужом языке, который мне пришлось изучить в будущем, прежде чем бессмертные и Сивилла Кумская вернули меня обратно, сочтя мой труд в тех временах исполненным:

Увы, моим дорогим друзьям-римлянам не суждено дожить до тех далеких времен, но там, по ту сторону завесы времени, в далеких, не знакомых вам Соединенных Штатах стены железной темницы непременно падут, зло будет побеждено, и пророчество Вергилия, подсказанное ему Сивиллой, исполнится. Весна грядет!

Он с трудом выбрался из простыней, дрожа, поднялся на ноги и побрел через всю комнату к мистеру Гардеробу.

– Я бы хотел изящный двубортный серый костюм из акульей кожи, – сообщил он микрофону в дверце мистера Гардероба. – Красную сорочку, голубые носки и…

Бесполезно. Слот выдачи зажужжал и произвел пару необъятных женских панталон.

– Берите, что есть! – Металлический голос мистера Гардероба эхом отозвался в голове.

Помрачнев, Итон Хэппинот натянул панталоны. Все лучше, чем ничего – как тем кошмарным августовским днем, когда мультимозг в Квинсе предложил каждому жителю Великой Америки приодеться ни больше, ни меньше в носовой платок.

Итон Хэппинот отправился в ванную ополоснуть лицо – и обнаружил, что умывается теплым лимонадом. Господи, подумал он, мистер Компьютер сегодня просто в ударе! Не иначе начитался фантастических рассказов старины Фила Дика. Закачали в его банки памяти горы всякой архаичной хрени – и вот вам результат.

Итон причесался – не используя лимонад – и, отряхнув руки, направился в кухню в надежде, что мистер Кофейник остался единственным вменяемым элементом окружающей его безумной реальности. Надежды не оправдались. Мистер Кофейник с готовностью предложил картонный стаканчик жидкого мыла. Ну что ж, мыло так мыло…

Настоящая проблема встала перед Итоном Хэппинотом, когда он попытался открыть миссис Дверь. Миссис Дверь открываться не пожелала, жестяным голосом проскрипев: «И путь величия ко гробу нас ведет».

– Это вы о чем? – сердито поинтересовался Итон Хэппинот. Тут уже не до смеха. Впрочем, ничего смешного и раньше-то не было… кроме, пожалуй, того случая, когда мистер Компьютер приготовил ему на завтрак жареного фазана.

– О том, что ты зря стараешься, придурок, – ответила миссис Дверь. – Сегодня тебе в офис не попасть.

Она говорила правду: несмотря на все попытки, дверь, управляемую главной матрицей мультимозга, вручную открыть было нельзя.

Что ж, тогда позавтракаем?.. Итон Хэппинот понажимал кнопки на пульте мистера Кухонного Комбайна – и обнаружил перед собой тарелку с удобрениями.

Он схватил телефон и принялся яростно набирать номер полицейского участка.

– «Луни Тюнс инкорпорейтед» слушает, – сообщило лицо на видеоэкране. – Всего за неделю мы подготовим анимированную мультипликационную версию ваших сексуальных практик, включая ИЗУМИТЕЛЬНЫЕ звуковые эффекты!

– Да пошли вы! – буркнул себе под нос Итон Хэппинот, бросая аппарат.

С самого начала, с 1982 года, идея управлять всеми до единого механизмами централизованно была идиотской.