— Это верно, — согласился он. — Но я и не думал о том, чтобы взять свое предложение назад.

 — Вот именно! Вы попались в ловушку. А вот я вполне могу воспользоваться чисто дамской привилегией и возмутиться, что не спросили моего согласия. Именно так я и поступлю.

 — Мисс Баллинджер…

 — Ах, я знаю, что поползут бесконечные слухи и сплетни, меня назовут бездушной кокеткой и тому подобное. Возможно, мне даже придется на некоторое время уехать из города, однако какая мне разница? В конце концов, вы окажетесь свободным. И вам все будут только сочувствовать. А когда буря уляжется, вы сможете просить руки моей кузины, как и собирались с самого начала. — Августа выжидающе посмотрела на него.

 — И это весь ваш план, мисс Баллинджер? — помолчав, спросил Гарри.

 — Боюсь, что да, — обеспокоенно пролепетала она. — А что, он вам кажется чересчур простым? Но мы, наверное, могли бы придумать что-нибудь и более хитроумное? Хотя в целом, по моему глубокому убеждению, чем проще план, тем легче его осуществить.

 — На вашу интуицию в данном случае, безусловно, следует полагаться больше, чем на мою, — пробормотал Гарри. — А что, вас так беспокоит возможность оказаться помолвленной?

 Ее щеки предательски покраснели и она отвела глаза:

 — Это совсем неважно, сэр. Дело в том, что вы просили не моей руки, а руки Клодии. И кто может вас за это винить? Я, например, отлично понимаю вас… Хотя должна предупредить: я не уверена, что ваш брак с Клодией будет счастливым. Вы с ней слишком похожи — надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду…

 Гарри поднял вверх ладонь, пытаясь прекратить ее словесный поток:

 — Мне, видимо, следует кое-что прояснить, прежде чем мы продолжим обсуждение вашего плана.

 — Что же?

 Он посмотрел на нее с легкой загадочной улыбкой: ему явно очень хотелось предугадать, какова будет ее реакция.

 — Ваш дядюшка ничуть не ошибся. Именно вашей руки я просил, мисс Баллинджер.

 — Моей?

 — Да.

 — Моей руки? Вы просили моей руки, милорд? — Она ошеломленно смотрела на него.

 Больше Гарри выдержать не мог. Он выпрямился, отошел от стола и, решительно приблизившись к Августе, взял ее дрожащую руку, поднес к губам и нежно поцеловал:

 — Вашей руки, Августа.

 Пальцы у нее были ледяные, она вся дрожала. Не говоря больше ни слова, Гарри привлек ее к себе. Какая она хрупкая, мелькнуло у него в голове. Тоненькая талия, изящная линия спины, мягкий изгиб бедер под розовым платьем…

 — Милорд, я ничего не понимаю, — еле слышно прошептала Августа.

 — Ничего удивительного. Но может быть, это вам что-нибудь объяснит…

 Гарри наклонился и поцеловал ее. Впервые он по-настоящему обнимал свою невесту. Разумеется, если не считать тот невинный поцелуй, которым она одарила его в библиотеке Энфилда вчера ночью…

 Он целовал ее так, как ему мечталось в течение нескольких последних ночей, когда он лежал в своей постели без сна.

 Гарри не торопился. Он легко касался разомкнутых губ Августы, прекрасно понимая и охватившее ее смятение, и женское любопытство, и неуверенность. Однако сила ее ответного чувства мгновенно разожгла в его душе пожар; ему безумно хотелось охранять ее, уберечь от какой-нибудь опасности, и вместе с тем не менее сильным было и желание немедленно овладеть ею. И это желание затмевало разум, кружило голову.

 Очень нежно он поднял маленькую руку Августы и положил ее себе на плечо.