- Ладно уж, - нехотя согласился двойник. - Только смотри, ты поклялся. Никому ни словечка.

...Карен тяжело ступал по заснеженной улице в окружении группы мужчин и женщин. Лица, обращенные к нему, выражали обожание и восхищение. Были среди них и иностранцы.

"Чего это они?" - подумал Карен, но его внимание отвлекла ноющая боль в пояснице и суставах. Он с удивлением заметил, как непослушны стали вдруг ноги и как давит плечи толстое драповое пальто. В голове роились какие-то формулы, вереницы цифр и уравнений, обрывки его недавнего выступления на международном конгрессе. Он говорил коллегам что-то очень умное, обсуждал выступления других докладчиков. Когда один из коллег в обращении назвал его профессором, Карен испугался. Он поднес к близоруким глазам руку, но тут же отдернул ее, спрятал в карман. "Что случилось с моими руками?" - подумал он в недоумении: синие вздувшиеся вены под пергаментной морщинистой кожей, утолщившиеся суставы...

Коллеги, роившиеся вокруг, бомбардировали его вопросами. Он что-то отвечал им. И вдруг заметил у входа в сквер двух школьниц в вязаных шапочках с большими помпонами и мягких сапожках. Девочки о чем-то самозабвенно спорили. Карен, не удержавшись или забывшись, наклонился, застонал от острой боли в пояснице, но все же подхватил пригоршню снега, утрамбовал плотный снежок и, размахнувшись, запустил им в девчонок. Одна из них, вскрикнув, выронила портфель, вертя разгневанно помпоном. Карен хрипло захихикал, указывая на нее пальцем, и захлопал в ладоши. Коллеги и ученики обомлело уставились на него, силясь сложить губы в улыбку. Спохватившись, Карен умолк, смущенно и виновато почесывая маленькую седую бородку.

"Не хочу больше! - внутренне закричал он двойнику. - Забери меня! Немедленно!"

Мама, перед тем как лечь спать, зашла к сыну проверить, не сбилось ли одеяло, не раскрылся ли он. Нащупав в темноте плечо Карена, она склонилась и поцеловала его... И тут же, дико вскрикнув, отпрянула - ее губы коснулись жесткой колючей щетины. Вся дрожа, она бросилась к выключателю.

- Ну-у... ма-ма, - сонно пробормотал Карен, уже принявший свой прежний вид, - выключи свет.

- Господи... что же это было? Кошмар какой-то. Видно, я переутомилась. - Она выключила свет, постояла за дверью детской. Растерянно пожала плечами и пошла спать.

* * *

На перемене Карен, как всегда, носился по коридору, валялся по полу, борясь с товарищем, пачкая локти и коленки о натертый соляркой, едко пахнущий пол. Девочки толпились у окон, шептались о чем-то своем, опасливо поглядывая на их возню и в то же время делая вид, что мальчишки для них не существуют.

- Эй вы там! Кончайте возиться! - тоном взрослой прикрикнула староста.

Оскорбленные надменным окриком, мальчики, вмиг забыв о собственных распрях, напустились на старосту.

- Тебе-то какое дело?

- Командир тут нашелся.

- Да мы тебя...

Староста, которую звали Лилит, была маленькая, пухленькая, коротко стриженная. Ее колючие умные глазки чернели на белом личике, будто угольки на голове снеговика.

- Говорят вам, прекратите, а то классрука позову, - не уступала Лилит.

Карен лукаво перемигнулся с товарищем, и оба двинулись на старосту. Один рванул ее за локоть, другой сделал ловкую подсечку - пухлый снеговичок мягко плюхнулся на пол. Не удержавшись, расхохотались даже девочки. Громче всех смеялся Карен.

- Ой, не могу, - заливался он, держась за живот. - Брякнулась, как кюфта. Блямб!

Одна из девочек, по имени Сона, - худенькая, длинноногая, со светлыми кудряшками и большим голубым бантом - помогла Лилит подняться. На ее платье остались рыжие пятна от солярки.

- Хулиганы! - гневно сказала Сона, выстреливая в мальчишек растопыренными ресничками. - Нахалы...

- Кто нахалы? Мы нахалы? Ну, погоди!

Забияки ринулись в новую атаку.