«Почему я так понимаю тебя сегодня? – спросил птицу Джавед, не разжимая губ. – Как я хотел бы обладать твоей выразительностью и страстью. Кто послал тебя ко мне?»

«Любовь, – ответил ночной певец. – Меня послала любовь. Я должен предупредить тебя, что судьба твоя уже решена, тебя ждет счастье. Я вестник радости для тебя, верь мне».

«Так это любовь? – думал поэт, бродя до утра по дорожкам сада. – Это она посетила меня наконец, удостоила своим вниманием. Случайно встреченная девушка, с которой мы не сказали и двух слов, должна занять такое место в моей жизни? Как? Почему это возможно?»

Он не то чтобы противился такому бурному развитию чувства в своей душе, недоумевал и даже был испуган той быстротой, с которой прорастала любовь в его сердце. Только что брошено зерно, еще не время даже всходам, а страсть уже колосится и наваливается, занимая все внутреннее пространство, которое казалось прежде таким огромным, таким бесконечным!

Неужели такова власть девичьих глаз? Или просто там, в небесах, сказано слово, и все решено за них обоих! Хорошо, если за обоих, а вдруг его чувство останется без ответа? Соловей обещал, что его ждет счастье! Но можно ли верить соловью?

С этой ночи прошло две недели, полные радостного волнения и ожидания чего то, что должно было вот вот случиться. Джавед успел навести справки о семье Фейруз, узнал, что ее отец, господин Малик Амвар, души не чает в дочери. У него есть старший сын, но он не живет в Лакхнау, а ездит по всему миру, занятый каким то бизнесом. Фейруз, по рассказам, безупречна: ее кротость и ласковый нрав сделали девушку любимицей не только родни, но и слуг. Семья гордится ее успехами в науках, музыкальным даром, нежным голосом. Излюбленное развлечение для домашних – слушать, как она читает вслух книги старых и новых поэтов на хинди, урду, английском и фарси.

Самой большой радостью для Джаведа было узнать о том, что у девушки еще нет жениха. Ее отец не спешит расстаться со своим сокровищем и не считает ее восемнадцать лет брачным возрастом. А потому не принято ни одно предложение, хотя, как говорят, их было немало. Лучшие семьи Лакхнау с радостью породнились бы с потомком Чингиз хана, от которого ведет свой род господин Малик Амвар, да и такая красавица, как Фейруз, стала бы украшением любого дома.

Но Джавед не смог бы отступиться от нее, даже если бы узнал, что у девушки уже есть нареченный – он чувствовал, что Фейруз его судьба, и не смирился бы. Но шансы его в этом случае были бы ничтожны. Помолвка для мусульманской семьи, свято чтущей традиции, – это почти что свадьба. Но Фейруз еще свободна, и, значит, можно попытаться завоевать ее – именно ее, а не благосклонность ее родителей. Для Джаведа это был принципиальный вопрос. Он не стал бы вступать в брак так, как это делает подавляющее большинство молодых индийцев, независимо от того, к какой вере они принадлежат. Родители решают судьбу своих детей, часто даже не спросив у них, хотят ли они прожить жизнь с человеком, которого им избрали. Часто помолвки заключаются, когда будущие супруги еще совсем дети. Бывает, что юноша и девушка впервые видят друг друга на свадьбе. Если их познакомили за некоторое время до нее или хотя бы показали друг другу издали, то это еще не самый плохой вариант устройства будущего семейной пары. Сначала поженились, потом полюбили друг друга – вот модель традиционного брака. Что же до тех, которые не смогли полюбить после свадьбы, – надежды изменить что либо для них нет. Разводы очень редки, почти невозможны, и общество настойчиво избегает людей, прошедших через расторжение семейного союза.

Но в роду юноши все было по другому. Еще его дед женился на той, которую полюбил, а не на девушке, выбранной ему родителями. Отец и мать Джаведа тоже знали друг друга задолго до свадьбы – им повезло, они выросли в соседних домах. Их брак был женитьбой по любви, и они пронесли ее через всю свою жизнь.