Но первым проснулся я. И вышел из хижины. Наступил на порошок — я принял его за простой песок. Но после моя подошва начала пылать. Боль стала невыносимой.

Я закричал. Боль пронизывала всё моё тело, пока наконец не достигла сердца.

Когда яд проник в моё сердце, я замертво упал на землю. Жители острова очень сочувствовали моим родителям. Долго оплакивали меня, а потом положили в гроб и похоронили.

Брандт потрогал шрам на скуле и пояснил:

— Он остался от одного из гвоздей, которыми забили крышку гроба. — Келли пробежала пальцами по шраму, чтобы удостовериться в его реальности.

— Но мама просто не могла поверить в мою смерть, — сообщил Брандт. — Говорила, что это какая-то ошибка.

Тогда отец пошёл к колдуну, который знал о магии и заклинаниях больше, чем все прочие жители острова. Он давал людям разные зелья и снадобья. Может быть, даже то, что прикончило меня.

Колдун сказал моим родителям: «Смерть вашего сына неокончательная. Ему не хватает лишь одной части духа — жизненной силы. У него забрали жизненную силу. Но я могу дать ему новую».

— Каким образом? — удивилась Келли.

— Колдун вместе с отцом достал меня из могилы и принёс в свою хижину. Они поставили гроб в самом углу. Колдун велел моей маме оставаться рядом со мной день и ночь, никого не подпуская ко мне.

Потом он вышел ночью на главную дорогу острова и стал смотреть, кто пройдёт мимо. Сперва прошли рыбаки с уловом. Потом женщины с фруктами. Наконец появился чужак, приплывший издалека. Колдун приблизился к нему и сказал: «Ты кажешься голодным, мой друг. И усталым. Я иду домой. Пойдём со мной. Я накормлю тебя и позволю переночевать».

Чужак, должно быть, хотел согласиться, но задумался. Он знал, что жители Маполо очень опасны.

Тогда колдун сказал: «На Маполо нельзя ночевать под открытым небом. Здесь полно пантер. И одна из них может съесть тебя к утру».

И чужак отправился с ним. Ничего другого ему не оставалось.

Брандт сделал паузу. Взгляд Келли упал на кожаный мешочек, висевший у него на шее.

— Да, — Брандт дотронулся до него. — Скоро речь пойдёт и о нём.

Колдун привёл чужака в свою хижину и дал ему что-то вроде травяного чая. Напиток был отравлен. И через несколько минут чужак растянулся на земле, словно мёртвый.

Колдун велел моему отцу открыть гроб. Потом осмотрел меня. Я умер лишь день назад, и разложение ещё не началось. — Брандт тяжело сглотнул. Ему было страшно рассказывать о себе такие вещи. Однако продолжил: — Колдун принялся за дело. Снял одежду с чужака, отдал моему отцу и велел надеть её на меня. Потом срезал у чужака волосы, постриг ногти, сложил в этот мешочек. И надел его мне на шею.

Но я всё ещё оставался мёртвым. А чужак лежал на полу и слабо дышал.

Колдун и мой отец положили меня рядом с ним. Потом мои родители сели в углу и стали смотреть, как колдун исполняет таинственный обряд.

Он зажёг факел, принялся плясать вокруг двух тел и петь на языке, незнакомом моему отцу. Затем начал водить факелом от тела чужака к моему.

Церемония продолжалась до рассвета. Потом отец сказал, что слышал крик петуха. В тот же миг чужак вздрогнул и перестал дышать. А посмотрев на меня, отец увидел, что моя грудь снова задвигалась.

Мать это тоже заметила и вскрикнула от счастья.

Я снова ожил! Я был мёртвым и воскрес! Но чужак умер. Колдун забрал его жизненную силу и отдал мне. Вот и вся история.

— Брандт, — прошептала Келли, подплывая ближе. — Это даже лучше, чем то, на что я рассчитывала.