Маркс прочел показания альтиметра: 174 сантиметра. При такой высоте они достигнут поверхности не раньше чем через минуту. Даже при втянутых антеннах и выключенном главном двигателе в атмосфере нормальной плотности корабли–разведчики падали вниз не быстрее пылинок.

На самом деле разведчики и были лишь чуть крупнее пылинок и вдобавок немного легче их. Размах их крыльев не превышал одного миллиметра, и потому это была самая что ни на есть малая авиация.

Мастер–пилот Иоким Маркс из имперской флотской разведки водил микрокорабли одиннадцать лет. Он был самым лучшим.

Он проводил воздушную разведку для легкой пехоты по время коруордского мятежа на Банде. Тогда его машина была размером со сложенные «ковшиком» ладони — полусфера с несколькими десятками армированных углеродом веерообразных крылышек, каждое из которых могло двигаться с собственной скоростью. В то время он трудился на поле боя и управлял своим кораблем с помощью шлема для погружения в виртуальную реальность. Маркс оставался с пехотинцами, слепо блуждая под прикрытием их портативного силового поля. Им было нелегко с ним, потому что пилоту все время казалось, что в него может угодить шальная пуля, что окружающий мир грубо вмешается в синтезированную реальность под его шлемом. Однако Марксу все удалось, и он на редкость ловко водил свой кораблик в условиях непредсказуемых ветров, гулявших по лесам Банда. Его суденышко могло метить вражеских снайперов незасекаемым рентгеновским лазером, а потом он безошибочно подстреливал их залпами кибер–игольных пуль. Верная рука Маркса могла навести орудие на сантиметровый шов в броне мятежника, на прорезь для глаз в полимерной камуфляжной маске.

Позднее он работал с управляемыми снарядами против летающих танков риксов во время Вторжения. Эти снаряды представляли собой полые цилиндры размером примерно с палец ребенка. Ими стреляли пехотинцы, и на время первой половины короткого полета снаряды были заключены в оболочку с ракетным двигателем. Как только снаряд нацеливался на жертву, он покидал оболочку и двигался исключительно по инерции. Изнутри цилиндр–оболочка был выстлан тончайшими полосками особого покрытия, с помощью которого и осуществлялось управление снарядом. Эти линии чем–то напоминали китовый ус. Полет сверхзвукового снаряда требовал экстремальной точности наведения. Даже при самом незначительном превышении силы изначального толчка этот боеприпас можно было считать истраченным впустую. Но когда он попадал в риксский танк так, как надо, — а форма снаряда была идеально подогнана под шестиугольники, из которых состояла танковая броня, — то металл и керамика рвались, как ветхая тряпка. Попав внутрь танка, снаряд распадался на бесчисленные молекулярные вирусы и за несколько минут разносил вражескую машину вдребезги. Маркс совершал по нескольку дюжин десятисекундных вылетов в день, а по ночам его мучили микрокошмары со столкновениями и взрывами. Впоследствии было признано, что с такой работой искусственный интеллект справляется лучше людей, но записи полетов Маркса новоиспеченные разведчики до сих пор изучали и восхищались их элегантностью и чутьем пилота.

В последнее время, несколько десятков лет, Маркс служил во флоте. Теперь малая техника стала воистину малой: фуллереновые конструкции не более нескольких миллиметров в поперечнике, и это — в развернутом положении! Над созданием этих машин трудились другие машины — еще более мелкие, а энергию они черпали из удивительных трансурановых батареек. В основном такие аппараты предназначались для разведывательных целей, но при случае могли и повоевать. Во время освобождения Дханту Маркс провел особо оборудованный корабль–разведчик внутрь фиброоптического кабеля и сбросил там груз стеклопожирающих микроорганизмов.