– Я пока не решила.

Тут Джек не выдержал и «дал петуха»:

– Что не решила?

Коллективное внимание всех посетителей кофейни переключилось в их сторону. Хорошо еще среди них не было знакомых Джека.

– Не решила, что с тебя взять, чтобы возместить потери. – Тэрин встала и опять со скрипом отодвинула стул от стола. – Но когда решу, дам знать.

– Договорились, только держись подальше от моей жены.

– Что?

– Ты приходила к ней на работу. И приходила не для осмотра. Больше к ней не приближайся.

– Или что?

– Просто не приближайся к моей жене.

Тэрин надела черные очки и вышла из кофейни.

Джек смотрел ей в спину. Смотрел, как она выходит на улицу под холодный моросящий дождь.

Вот она, метафора из романа Филипа Рота. Людское клеймо. Комплекс моральных слабостей, которые превращают в грязь все, к чему прикасается человек.

И мы все обречены на расплату.

34. Джек

– Она ее заслужила, – сказал Джек.

Во всех смыслах.

– Совет выпускников сократил список соискателей до двух кандидатур, так что это твое рекомендательное письмо вывело ее к финишной прямой. Мы рассчитываем, что она оправдает наши надежды. Гордишься своей студенткой, а, Джек?

Джек не то что гордился, скорее чувствовал облегчение, ведь он выполнил свое обещание. Теперь на всем этом можно было поставить точку. После зачисления на должность ассистента преподавателя Тэрин не могла его как-то «засветить». Иначе она бы обнулила его рекомендательные письма и поставила под угрозу свое будущее в университете. Они были соучастниками во грехе, а теперь стали партнерами во лжи. Презирали они друг друга или нет – это один вопрос, но теперь они были скованы одной цепью. Тэрин не такая дура, чтобы этого не понимать.

Все – на этом конец.

Прошла целая неделя – и ни слова, ни одного сигнала от Тэрин. Можно вздохнуть свободно. Можно даже смеяться.

И тут в их дом пришел на ужин Чарли. Принес белье в стирку, потому что все эти домашние дела уже стали ему в тягость.

Джек нес корзину с грязным бельем Чарли в дом, а тот шел следом и помахивал бутылкой виски «Лагавулин» в одной руке, а в другой держал картонную упаковку натурального молока.

– По глотку для настоящих парней и глоток для будущей мамочки.

– О, пап, ты же знаешь, я с молоком не дружу, – сказала Мэгги.

– Теперь придется подружиться, милая. Пузик ждет свою порцию кальция.

Пузик – так теперь Чарли называл своего будущего внука, и это было куда лучше на слух, чем первый выбор Мэгги – Тэрин. Вне зависимости от того, кто у них родится, Мэгги постоянно возвращалась к этому имени – к имени, которое стало для Джека воплощением его ночных кошмаров.

– Если Пузик чего-то и хочет, так это чтобы его мамуля села и не нервничала, – сказал Джек. – У папули все под контролем.

На самом деле он был рад возможности оставить их вдвоем в гостиной, а сам отнес белье Чарли в подвал, загрузил стиральную машину и поднялся наверх, чтобы закончить с готовкой ужина.

В конце концов, сколько еще месяцев осталось у Мэгги с отцом? Они все остро чувствовали ход времени. Метастазы распространялись по телу Чарли, а у Мэгги рос живот. Это были гонки между раком и беременностью. Но Чарли всегда был настоящим бойцом, а теперь ему действительно было за что бороться – за возможность хоть раз увидеть своего первого внука.

В тот вечер Джек почти не сомневался, что его тесть выиграет эту гонку.