8

Над морем к западу, где взгляд тонул в тумане, вздымались крутые утесы островов Орговера. Теор различал даже прибой, бившийся об их подножие, волны и буруны, кипевшие меж ними. Звук, напоминавший непрерывный гром, доносился более явственно и разбивался о подсвеченную красным чашу неба. Еще не построен тот корабль, который уцелел бы в этих водоворотах и встречных течениях. Но меж островами и материком скрывался пролив, поэтому флот Ниарра шел по спокойной поверхности жидкого аммиака мимо черных песков побережья Гиллена, тревожимых мерной зыбью. За ними к востоку и к югу простирались пастбища, теряясь в отдалении. К северу уходили степи Джоннери.

Теор посмотрел на разграбленные руины рыбацкого городка, на стоявшие на якоре пятнадцать силуэтов плоских темных кораблей, на армию гигантов на берегу, которые начали строиться в боевой порядок, видя приближение народа Ниарра. С обеих сторон били сигнальные барабаны, частые дроби Ниарра и низкие медленные удары Улунт-Хазула. Среди знамен сверкали поднятые копья.

Элькор недоумевал:

— Они не входят на свои корабли. Почти все они собрались на суше.

Норлак сжал свои тонкие руки:

— Могут ли наши рекруты противостоять такому множеству? Мы рассчитываем на раздельный бой на суше и на море.

— Если мы нападем на их флот… — у Теора сел голос. Очевидно, не поднимаясь на борт своих кораблей, Улунт-Хазул знал, что делает.

Элькор пожал плечами, качая головой:

— Если они намерены поселиться в Медалоне, то могут и пожертвовать кораблями.

— Нет, это бессмысленно, — сказал Морлак. — даже, если они настроены победить или умереть, им все же придется когда-нибудь привезти сюда остальных своих людей.

— Может, они рассчитывают после завоевания построить новые корабли или воспользоваться нашими, — решил Элькор. Он без устали ходил по фордеку взад-вперед. — Это удар по нашим планам. Мы так много мобилизовали во флот, что сухопутные силы врага — учитывая, что все их воины гораздо искуснее наших — вполне могут нанести нам поражение. Может, нам следует высадиться здесь и сейчас… Нет. Это займет слишком много времени. Они нападут, пока мы успеем построиться.

Какое-то время Теор постоял в раздумье. Прилетел легкий бриз. Он поднял массивную голову и сказал:

— Поступим, как планировали. Пойдем меж их кораблей, снимем и вырежем их команды, а уже затем высадимся. Таким образом, мы зайдем к ним с тыла, а они все еще будут отражать атаки наших сухопутных войск. Умфокер, пошли всадников с форгаром, чтобы сообщить командиру гвардии Валфиво. Скажи, пусть держится любой ценой, а мы быстро придем к нему на помощь.

Офицер отсалютовал и позвал сигнальщика.

— Лучше нам быть наготове, — сказал Норлак.

— Айе.

Они начали вооружаться. На кораблях флота все суетились, занятые тем же самым.

Теор надел длинную защитную рубаху из кожи канника и такой же наряд для своего торса; твердые пластины свободно нависали над уязвимыми отверстиями жабр и дыхательных щелей. Его голову венчал остроконечный шлем, левую руку защищал круглый щит, вокруг талии он застегнул пояс с ножами, в правую руку Теор взял топор. Экипировка весила неожиданно много, и его встревожил хруст в позвоночнике. Он попытался убедить себя, что битва с завоевателями не хуже, чем с рыльщиком. Но сам себе не верил. Его грызло ощущение непоправимой ошибки, полной дезориентации. Теор посмотрел на лицо своего полуотца и прочел на нем только суровую решимость. Нервная дрожь Норлака почти успокоила его. Он почувствовал себя не так одиноко.

Взревели барабаны. Пехота Улунт-Хазула построилась и направлялась к ниарранцам. Их копья раскачивались, как верхушки деревьев на ветру.