|
- Вряд ли, потому что мы посещаем зал, где делаются небольшие ставки, а настоящего риска мы себе не можем позволить. Кажется, в тот вечер мы проиграли около двух тысяч франков, а назавтра с утра до полудня напрасно вглядывались в гавань - "Чайки" там не было. - Он забыл, - сказала Кэри. - Иначе прислал бы телеграмму. Я знал, что она права, но не мог придумать, что же нам предпринять. А когда миновал еще один день, меня охватила полная растерянность. - Милый, - предложила Кэри, - нам лучше пойти в казино, пока еще есть деньги. Но втайне от нее я попросил счет (придумав причину: мы не можем позволить себе играть, не имея представления о своих возможностях) и уже знал, что живем мы в долг. Оставалось лишь ждать. Я послал телеграмму мисс Булен, и та ответила, что мистер Друтер сейчас в море и связаться с ним невозможно. Я рассказывал Кэри о телеграмме, когда старик со слуховым аппаратом занял кресло на верхней площадке лестницы, чтобы наблюдать за людьми, гулявшими под лучами солнца. - Вы знакомы с Друтером? - спросил он внезапно у меня. - Да, мистер Друтер - мой шеф, - ответил я. - Это вы так думаете, что он - ваш шеф, - бросил тот резко. - Вы работаете в "Ситре", не так ли? - Да. - В таком случае я - ваш шеф, молодой человек. Особенно не рассчитывайте на Друтера. - Вы - мистер Боулз? - Конечно, я - мистер Боулз. Пойдите и приведите мою сиделку. Уже пора идти в казино. Когда мы остались одни, Кэри спросила: - Кто этот ужасный старик? Он действительно твой хозяин? - В некотором роде, да. В своей фирме мы называем его А. Н. Второй. Ему принадлежит небольшая часть акций "Ситры" - очень незначительная часть, но она позволяет ему поддерживать равновесие между Друтером и Бликсоном. Пока что он поддерживает Друтера, поэтому Бликсон ничего не может предпринять, но если Бликсону посчастливится выкупить эти акции, мне будет очень жаль Гома... Но это так, между прочим, - добавил я. - Теперь уже ничто не заставит меня жалеть его. - У него просто плохая память, милый. - Такая забывчивость бывает только тогда, когда тебе совершенно до лампочки другие люди. Никто из нас не имеет права забывать ни о ком. Кроме себя самого. Себя Гом никогда не забудет. Да! Черт с ним! Пойдем в казино. - Мы не можем позволить себе этого. - Мы с тобой сейчас в таких долгах, что нам уже все равно. В тот вечер мы не делали ставок: просто стояли и наблюдали за постоянными посетителями. Молодой человек снова был тут. Я видел, как он обменял тысячу франков на стофранковые фишки и вскоре, когда просадил их, вышел. Сегодня он не позволил себе ни кофе, ни булочек. Кэри заметила: - Как ты думаешь, он ляжет спать голодным? - Это ждет и нас с тобой, - ответил я, - если не придет "Чайка". Я наблюдал, как постоянные посетители играют по своим схемам, понемногу проигрывая, понемногу выигрывая, и подумал: "Странно, как же они поддерживают в себе веру, что когда-нибудь им удастся снять банк?" Они походили на теологов, которые терпеливо стараются постичь разумом религиозное таинство. По-моему, в жизни каждого из нас настает момент, когда мы задумываемся: представь себе, в конце концов, что существует Бог, что теологи правы. Паскаль был заядлым картежником, который поставил все свои деньги на религиозную систему. |
