Нина отступила в сторону, пропуская его в комнату.

   Она молча вынула из кармана ключи от «гольфа» и подала ему, а остальные мужчины прошли мимо нее и стали выносить мебель.

   — Хорошо, — сказал бригадир. Он отдал ей квитанцию. — Лучше поскорее со всем этим покончить, правда? Я так и знал, что вы не доставите нам хлопот.

   — Нет, не доставлю, — поторопилась успокоить его Нина. — Со мной у вас не будет хлопот.

   «По крайней мере, — подумала она, — пока».

   Над Вербьером занималось раннее ясное утро, солнце ярко светило над скалами. Снег лежал неровно, поэтому дистанцию Вьезонна ночью покрыли толстым слоем искусственного снега.

   — Отлично, — сказала Элизабет Гансу, — мне это подходит. — Она ела кашу с тощим кусочком ветчины. — Искусственный покров поможет держать более высокую скорость.

   — Да, но это не слишком здорово. Вьезонна действительно позволяет увеличить скорость, но местами даже чересчур.

   — Чересчур большую? Так это просто здорово. — Элизабет улыбнулась.

   Ее зубы выделялись белизной на фоне загорелой кожи. У нее был здоровый румянец, как у атлеток в самой лучшей спортивной форме. Она источала уверенность точно так же, как драгоценные камни на шее Моники. За три дня соревнований в ней появился напор, теперь ее невозможно удержать. Ганс никогда не видел, чтобы его ученица так каталась. Кажется, из глубин своего существа Элизабет Сэвидж извлекла все запасы скорости и мастерства. Он с трудом ограждал ее от журналистов, не позволяя узнать, что о ней пишут. Ближайшей соперницей Элизабет была Луиза, на втором месте держалась Кристи, а на третьем — Хейди. Но они здорово отстали от Элизабет. Ганс не сомневался, что она это понимает. Своей неколебимой уверенностью Элизабет напоминала ему Джека Тэйлора.

   — У тебя еще два дня соревнований. Тебя могут догнать, дорогая.

   — Да, небо тоже может рухнуть.

   — Я не понимаю…

   — О Ганс, не волнуйтесь. Я обещаю, что не успокоюсь, пока не получу золото. Луиза тоже очень хочет золото… — Девушка в раздумье покачала головой. — А если она блестяще прокатится?

   — Надо хотеть победить. Это единственный путь, — ответил герр Вольф. — Катайся еще быстрее.

   Элизабет выпила последний глоток свежевыжатого апельсинового сока, вскочила из-за стола и высунула голову в окно.

   — Я собираюсь быстренько пробежаться по Саволейер.

   Дистанция скоростного спуска. Ганс понимал: запрещать бесполезно, энергия из нее прямо рвется наружу.

   — Элизабет, но только один раз. Понятно? Иначе слабее прокатишься днем.»

   Магические слова. Зеленые глаза тут же стали серьезными.

   — Конечно, тренер, только раз. Один.

   Выйдя из подъемника на вершине, Элизабет почувствовала себя на Олимпе. Как все прекрасно вокруг! Она непобедима… Электрические подъемники сегодня работали только для олимпийцев, они носились туда-сюда, а зрители на соседних дистанциях замирали, приветствуя ее, и размахивали флагами Великобритании. Ледяные коридоры скоростного спуска огорожены и почти пустынны, там катались один или два спортсмена, которым явно не хватало адреналина. Саволейер — настоящая скоростная трасса: желудок остается на старте, а тебя выбрасывает, как ракету, прямо к подножию.