– Мне тоже нравятся твои волосы. Что еще?

Изучая себя в зеркале, она, наконец, произносит:

– Мне нравятся мои глаза.

Обхватив обеими руками ее за плечи, я говорю ей:

– Мне тоже нравятся твои глаза.

Стиви молчит, глядя на себя в зеркало.

– Что еще? – подталкиваю я.

Оглядев себя с ног до головы, она качает головой, как бы говоря, что ничего.

Это разбивает мне сердце, но я знаю, что это неправда. У неё просто плохой день, но это нормально, потому что у меня есть бесконечный список того, что мне нравится в ее теле.

– Хорошо, – я целую ее в макушку. – Тогда посмотри в зеркало и скажи мне, что тебе не нравится.

Нахмурив брови, Стиви находит мой взгляд в отражении, замешательство появляется на ее лице.

– Если у тебя такой короткий список того, что тебе нравится, тогда скажи мне, что тебе не нравится.

Я наблюдаю, как Стиви внутренне борется с собой, не желая признавать это вслух.

Ее взгляд блуждает по отражению в зеркале. Ее тон мягкий, голос почти неслышен, когда она наконец шепчет:

– Мне не нравятся мои бедра.

Ладонями накрываю ее голые ноги, мурашки украшают ее светло коричневую кожу.

– Мне очень нравятся твои бедра, – я сжимаю их в своих руках. – Особенно нравится, когда они согревают мои щеки, когда я поглощаю тебя. – Это вызывает небольшой смех у моей обычно дикой девочки. – Но больше всего мне нравится, когда ты сидишь у меня на коленях, лицом ко мне, и твои бедра лежат на моих ногах. Мне нравится смотреть на тебя.

Стиви наклоняет голову в сторону, ее брови сходятся вместе.

– Что еще тебе не нравится?

Взгляд сине зеленых глаз блуждает по отражению.

– Мне не нравится мой живот. Я бы хотела, чтобы он был более плоским.

– А мне нравится твой живот. – Обеими руками ласкаю его. – Мне нравится, что он мягкий и что мне есть за что держаться, когда мы обнимаемся. Или трахаемся.

Стиви пытается сдержать легкую улыбку.

– Мне не нравится моя грудь.

– Прекрати, – я отшатываюсь назад, слегка оскорбленный. – Ты не серьезно, да? Это две мои любимые части твоего тела.

Наконец, девушка начинает смеяться.

– Мне не нравится, что они разных размеров.

– Ви, это потому, что ты человек. И я не выбираю фаворитов между ними.

Ее взгляд продолжает блуждать по всей длине зеркала.

– Мне не нравятся мои растяжки.

Я нахожу те, на которые она смотрит.

– Эти? – спрашиваю я, проводя кончиками пальцев по неровным линиям на ее бедрах. – Тебе не нравится, что твое тело может адаптироваться? Потому что я думаю, что это чертовски круто.

– Ну, – она смотрит вниз, восхищаясь, – мне они нравятся гораздо больше, когда ты их трогаешь.

Мы обмениваемся тихим смехом, пока я обнимаю ее, и мы смотрим друг на друга в зеркало.

– Ты не обязана любить свое тело каждый день. Этого нереально ожидать, но я буду здесь, любя его в те дни, когда ты не сможешь.

– Просто сейчас, во время плей офф, это тяжело. Все жены и подруги твоих товарищей по команде присутствуют на каждой игре. Они все идеальны, а я совсем на них не похожа.

– Что делает их идеальными? Размер одежды? Разве это делает кого то идеальным? И независимо от размера, выглядеть как все – это скучно. Ты потрясающая, Ви, и то, что делает тебя другой, выделяет тебя. Самым лучшим образом.

Стиви слегка улыбается мне в зеркало.

– Думаешь, я похож на тех парней, с которыми играл в хоккей в Индиане? Нет, блядь, не похож. И сейчас, в лиге, мои сверстники не похожи на меня. Но посмотри на нас вместе, – я киваю в сторону нашего отражения.