– У тебя есть гребаная подружка, Зандерс? Это то, что с тобой происходит?

Он продолжает целовать меня, его рот слишком занят, чтобы ответить, пока парень притягивает мое тело к себе, прижимая мои бедра к себе. Благодаря нашим почти обнаженным телам, я чувствую, как его член быстро увеличивается в размерах подо мной. Зандерс переворачивает нас, и я оказываюсь спиной на песке, а он прижимается своим телом к моему, задевая мои чувствительные нервы в нужной точке.

Моя спина выгибается дугой и из моего горла вырывается непроизвольный всхлип. Я быстро закрываю рот рукой, мои глаза расширяются от ужаса, надеясь, что его агент меня не услышал.

Зандерс тихо смеется, снова прижимаясь своим телом к моему.

– Эти маленькие звуки сводят меня с ума, – шепчет он, прежде чем зубами слегка впивается в мое плечо.

– У тебя есть девушка?

– Конечно нет, – лжет Зандерс, пряча дерзкую ухмылку на коже моей шеи, пока оставляет поцелуи на моем горле. – Никакой девушки. Ни за что.

– Тогда почему об этом пишут в интернете?

– Блядь, понятия не имею, Рич. Если тебя так волнует моя личная жизнь, можешь с этим разобраться.

Он возвращается к поцелуям, горячим ртом дразнит кожу моей груди, двигаясь южнее.

– Может, мне стоит позволить слухам распространиться. Может быть, тогда ты увидишь, какой ущерб наносишь тому образу, над созданием которого мы так усердно работали. Возможно, тогда ты поймешь, о чем я пытался предупредить тебя весь сезон.

Зандерс делает паузу прямо над моим пупком.

– Рич, мне уже плевать.

– Я делаю это для тебя, Зандерс! Твои зарплаты такие, какие они есть, только потому что ты и Мэддисон можете предложить «Чикаго» не только свой талант на льду. Они платят за весь пакет! Платят за чушь про контрастный дуэт Мэддисона и ЭЗа. Так какого хрена ты рискуешь всем этим в год переподписания контракта?

– Я очень сомневаюсь, что «Чикаго» не подпишет со мной контракт только потому, что название команды не красуется в заголовках газет вместе с моим именем.

Точно. Это мой парень.

Парень запускает пальцы под резинку моих трусоков по бокам.

– О, правда? – Рич зло смеется. – Тогда почему я не слышал ни слова о новом контракте от «Чикаго», хотя сезон уже почти закончился?

Это заставляет Зандерса остановиться и убрать от меня руки. Он садится прямо, берет свой телефон и подносит его ближе к уху.

– Подожди. Что?

– Я предупреждал тебя, – продолжает Рич. – Я говорил тебе, что «Чикаго» нужен свой постоянный плохой парень, а в этом году ты сделал полный разворот. Я нисколько не удивлен, что они не выходят на связь.

Рот Зандерса открывается в шоке, в глазах появляется пустота.

– Я же, блядь, предупреждал тебя, Зандерс. Теперь мне нужно немного поработать и прикинуть наши возможности.

На этом его агент вешает трубку.

Вся радость или энергия, которая была в Зандерсе сегодня вечером, исчезла, и он сидит в шокированном молчании. Лунный свет позволяет мне видеть, как его грудь быстро вздымается от тревожного дыхания, когда реальность его самого большого страха отражается на его лице.

– Зи…

– Мы должны идти, – быстро говорит он. – Тебе нужно вернуться в свой номер, пока нас не поймали. Это было безрассудство – находиться здесь на людях.

Он встает с песка, не в силах смотреть мне в глаза, пока одевается.

Я физически чувствую дистанцию, которую он создает, и не знаю, как остановить это или облегчить его страхи, когда реальность такова, что он, возможно, только что потерял свой контракт. Как мне облегчить это беспокойство? Я не могу.