Под аркой во дворе раздались шаги. Она посмотрела налево и увидела того же мужчину. Наверняка, он следил за ней. Он быстро подошел к ней, меч лязгнул о корыто с водой, и прежде чем она двинулась, схватил её за плечо и снова прижал к стене. От него воняло. Кожаный солдатский камзол весь засален. Он улыбнулся, обнажив гнилые с чёрными пятнами зубы.

— Ну, мисс, я проделал этот путь из Лондона, так будьте добры со мной, а?

— Сэр? — она была напугана.

— Где она?

— Где что, сэр? — она попыталась освободиться, но против его огромной силы ничего не могла сделать.

— Чресла бога, женщина! Не играй со мной! — заорал он, больно сжимая ей плечо. И снова улыбнулся. — Маленькая хорошенькая пуританка, а? Потраченная на тот пузырь, — он стоял, улыбаясь, а в это время его правое колено дёрнулось вверх, раздвигая ей ноги и проталкиваясь между бедрами, свободной рукой он схватился за край юбки.

— Достаточно, мистер! — раздался голос справа. Тобиас Хорснелл, конюх, расслабленно стоял в дверном проёме и держал в руке мушкетон, которым убивали больных зверей. — Сомневаюсь, что это будет хорошо, мистер. Отпустите её.

— Ты кто?

— Это как раз я должен спросить, — казалось, Хорснелла совсем не заботила грубость и жестокость этого человека. Он дёрнул ружьем. — Не уберешь от неё руки, понятно, что будет?

Мужчина отступил назад, отпустив её. Отряхнул руки, как будто она была грязной.

— У неё есть то, что мне нужно.

Хорснелл посмотрел на Смолевку. Худой, с жилистыми руками, дочерна загоревшими на солнце. Он не отличался разговорчивостью на домашних молитвах, хотя он один из немногих слуг, умеющий читать, и Смолевка видела, как он старательно проговаривал слова Библии.

— Это правда, мисс Доркас?

— Нет! — она покачала головой. — Я даже не знаю, что это!

— Что это, мистер?

— Печать.

Мужчина, казалось, прикидывал, хватит ли ему времени выхватить пистолет из-под ремня, но Тобиас Хорснелл держал мушкетон наготове. Безразличным голосом он спросил.

— У вас есть печать, мисс Доркас?

— Нет.

— Ну, мистер. Вот ваш ответ. Думаю, вам нужно идти, — мушкетон добавил убедительности к вежливому предложению, и Хорснелл держал ружье наперевес, пока чужак не ушёл со двора. Только потом он опустил дуло и медленно улыбнулся ей.

— Оно не было заряжено, но Господь бережет нас. Надеюсь, вы сказали правду, мисс Доркас.

— Правду.

— Хорошо, хвала Богу. Это безбожный человек, мисс Доркас, и за этими стенами таких людей множество.

При этих словах она нахмурилась. Она не часто разговаривала с Тобиасом Хорснеллом, он не заходил в дом кроме как на молитвы, а теперь, казалось, он предугадал её намерение убежать. Иначе, зачем он обратил её внимание на опасности за пределами Уирлаттона?

Она разгладила воротник своего платья.

— Спасибо.

— Благодарите вашего Господа и Спасителя, мисс. В беспокойные времена он всегда поблизости, — он наклонился, чтобы подобрать и погладить котенка. — Я могу рассказать вам историю о Его милосердии, мисс Доркас.

— И историю о Его возмездии, мистер Хорснелл?

Именно этот вопрос она никогда бы не осмелилась задать своему отцу, а он никогда бы не дал ей ответа, который дал конюх. Он пожал плечами и сказал буднично, как будто говорил о масле для копыт или лопате для навоза.

— Господь любит нас, это все что я знаю.