«Лапочка» между тем, изящно покачивая бедрами, провела Джека через холл и, постучавшись в одну из дверей, расположенных одна за другой вдоль внутренней стены, молча распахнула ее перед Кружковым, отойдя в сторону.

Взбодрившийся Джек шагнул вперед и очутился в кабинете хозяина.

В отличие от своего друга Сопла, он с первого взгляда оценил по достоинству тщательно отреставрированную мебель карельской березы, составлявшую обстановку кабинета. Правда, произошло это не сразу, поскольку в первые мгновения все внимание Кружкова сосредоточилось на самом Бороде, восседавшем за резным письменным столом перед казавшимся здесь инородным предметом — монитором компьютера.

Так вот, значит, каков он — грозный легендарный Борода? Вроде бы и не столь грозный на вид. Сухонький, абсолютно лысый старикан… Действительно бородатый, хотя аккуратно подстриженная бородка почему-то навела Джека на воспоминание о виденном еще в школьные годы и давно, как он полагал, позабытом портрете Мичурина. Ничего грозного в облике Ильичева не просматривалось… ровно до тех пор, пока хозяин кабинета не оторвал взгляда от монитора и не уставился на Джека…

Куда было знаменитому «змеиному» взгляду Сопелова до этих посверкивающих опасными искорками, леденящими душу, неожиданно молодых на морщинистой физиономии, серых как сталь и столь же холодных глазок!.. Кружков физически ощутил укол от изучающего взгляда Бороды где-то в районе собственного «третьего глаза» и невольно привалился к косяку мягко захлопнувшейся за ним двери кабинета… Пауза, повисшая в воздухе, показалась ему бесконечной.

— Ну-с, присаживайся, коли явился. — Хозяин как-то нехорошо усмехнулся и кивнул на жесткий стул с высокой спинкой, стоявший по другую сторону стола, и, дождавшись, когда Джек последует его распоряжению, добавил: — Слушаю тебя!

Евгений Кружков именно в этот момент понял: от того, как он сумеет сейчас изложить. Бороде суть возможной катастрофы, нависшей над ними, целиком и полностью зависит его собственная дальнейшая судьба. И это понимание помогло ему сосредоточиться, вспомнить едва ли не дословно всю речь, обдуманную им по дороге сюда. Немыслимым усилием воли он заставил себя говорить как можно спокойнее, стараясь быть максимально кратким.

Понять, удалось ему это или не удалось, Джек, завершив свой рассказ, не смог: лицо Бороды оставалось абсолютно невозмутимым, а взгляд рассеянно шарил по монитору, словно ничего особенного он не услышал. И вновь наступила томительная и страшная пауза.

Чтобы пережить ее, Кружков заставил себя сосредоточиться на обстановке кабинета, как раз в этот момент и оценив ее по достоинству. Обнаружив же слева от стола хозяина старинную полку с полным собранием сочинений Шекспира, на мгновение и вовсе отвлекся от тяжести момента, искренне изумившись: Борода читает Шекспира?!

Очевидно, ему не удалось скрыть удивление от наблюдательного Ильичева, поскольку, как-то странно хмыкнув, тот заговорил совсем не о том, о чем, с точки зрения Джека, должен был:

— Настоящий гений, не правда ли? — В голосе Бороды звучала откровенная ирония. — Надеюсь, вы читали по крайней мере «Короля Лира»? Оч-чень поучительная история!.. Впрочем, и все остальное, вышедшее из-под пера знаменитого Вильяма, не менее поучительно!..

Джек сглотнул ком, образовавшийся где-то в районе адамова яблока, и стыдливо пробормотал:

— Я кино видел…

— «Кино»!.. — Борода насмешливо фыркнул. — Вот она, нынешняя молодежь… Ну-с, а тебе, голубь мой, известно, надеюсь, досконально, какие именно документы оказались в руках очаровательной Дианы?.