Некоторое время Юрий Петрович расстроенно смотрел вслед отъехавшему такси, не замечая начавшегося медленного, но довольно густого снегопада — кажется, первого в нынешнем году. Затем, пожав плечами, направился к собственной машине. Подогнав ее поближе к выходу из «Техаса», он включил «дворники» и приготовился ждать, моля Бога, чтоб Эльвира покинула клуб через этот выход: он ничуть не сомневался, что в здании их несколько, и уповал лишь на то, что к бару, где теперь работала девушка, именно этот — ближайший… Ощутив в душе немного подзабытый со времен работы в прокуратуре огонек тревожного ожидания, Гордеев про себя усмехнулся: в конце концов, Грязнов прав, следователем он был неплохим и работу свою любил. И возвращаясь к ней время от времени в процессе того или иного дела, в которое, как правило, его ввязывали друзья, он всякий раз осознавал, что занимается а общем-то несвойственными для обычного адвоката вещами с удовольствием. Ностальгия, мать ее так!..

Везение сегодняшнего дня действительно не оставило Гордеева и вечером: минут через двадцать после эффектного отбытия Яны тяжелая входная дверь «Техаса» приоткрылась, выпуская на крыльцо, как и предполагал Юрий Петрович, Эльвиру Сорокину, на свидание с которой адвокат возлагал, как он думал, совсем не пустые надежды.

От Кирилла Александровича он знал, что у Гродневых родни в других городах России не было. Когда-то, во времена Дианиного детства, в подмосковных Химках проживала ныне покойная теща академика, у которой девочка проводила летние каникулы лет до семи. Иными словами, Химки в этом деле были не случайны. Диана инстинктивно, спасаясь от преследователей, кинулась поначалу в знакомые ей места… А что же дальше? Дальше оставалась ее единственная подруга. Юрий Петрович очень надеялся с ее помощью вычислить хотя бы приблизительно возможный маршрут Дианы, чтобы отправить следом за беглянкой Денисовых ребят. А возможно… Возможно, и самому попытаться настичь девчонку, дабы с гарантией забрать у нее документы, судя по всему, действительно важные, коли уж они взволновали не только бандита, но и столь серьезную организацию…

Между тем Эльвира, стоя на крыльце «Техаса», являла собой довольно-таки печальное зрелище. Сейчас, когда она не работала на публику в надежде заполучить клиента, лицо девушки выглядело осунувшимся, а в переменчивом и разноцветном свете неона ей можно было дать куда больше заявленных двадцати восьми лет. Особенно с учетом заметно расплывшейся фигуры. Шубка из коричневой норки так же, как и ее хозяйка, явно знавала лучшие времена. Модные сапоги врезались в чересчур полные икры ног, и те некрасиво нависали над короткими голенищами.

Юрий Петрович вздохнул и коротко посигналил, привлекая внимание девушки, после чего выскользнул из машины навстречу ее изумленному взгляду.

— Вы?! — Эльвира, несомненно, узнала импозантного посетителя бара. На ее лице последовательно отразилось удавление, радость и, наконец, кокетливая улыбка, обнажившая действительно красивые, ровные зубы. — А где же ваша спутница? — Она жеманно хихикнула и начала спускаться по ступеням к Гордееву, старательно удерживающему на собственной физиономии выражение восхищения перед ее неземной красотой.

— Надо полагать, моя спутница в данный момент подъезжает к своему дому, — улыбнулся Юрий Петрович, ощутив себя на мгновение не то чтобы подлецом, но тем самым представителем самого бессовестного сословия на земле, о котором упомянул Грязнов.

— Неужели из-за меня?..

— Клянусь, это так! — на сей раз адвокат был предельно искренен.

— О, как приятно…

И, не дожидаясь особого приглашения, Эльвира обошла машину, которую предварительно окинула оценивающим взглядом, открыла дверцу и нырнула на переднее сиденье.