Боттинг подозвал осужденную, щелкнув пальцами.

— Выпей, если хочешь. — Он показал на стакан бренди, стоящий на столе рядом с веревками.

Девушка разлила немного спиртного — у нее тряслись руки, — но остаток выпила с жадностью и выронила стакан, который со звоном покатился по каменным плитам.

— Опусти руки вдоль тела, — велел ей Боттинг.

— Я ничегошеньки не украла, — заплакала девушка.

— Тише, дитя мое, тише. — Преподобный Коттон подошел и положил руку ей на плечо. — Господь наша сила и спасение, дитя, уверуй в Него всем сердцем. Ты раскаиваешься в своих черных грехах, дитя мое?

— Я не крала.

Сэр Генри заставил себя глубоко дышать.

— Вы избавились от облигаций бразильского займа? — спросил он Логана.

— Продал Драммондсу — и чертовски вам благодарен, Генри, чертовски благодарен.

— Скажите спасибо Элинор. Она прочитала отчет в какой-то парижской газете и сделала правильный вывод.

— Жаль, что ее помолвка расстроилась, — заметил Логан. Он не сводил глаз с обреченной девушки — та продолжала громко плакать.

— Руки вперед, женщина, — приказал Боттинг. Она неловко приподняла руки, и он намертво завязал запястья.

Разбойник положил на стол у стакана с бренди монету.

— Молодец, — тихо сказал палач.

Эта монета покупала разбойнику быструю смерть.

Сэр Генри отвернулся от осужденных и сказал Логану:

— Элинор сильно переживает, я-то вижу.

— Сандмен был весьма достойным молодым человеком, — заметил Логан.

— Весьма достойный молодой человек, — согласился сэр Генри, — но теперь у него решительно никаких видов на будущее. К тому же Элинор не может выйти за человека из опозоренного семейства.

— Естественно, не может, — поддакнул Логан.

— Хоть и не по своей вине, но остался Райдер Сандмен без гроша, — покачал головой сэр Генри. — Как есть без гроша.

— Он должен получать офицерскую пенсию, — нахмурился Логан, — разве нет?

— Он продал патент, а деньги отдал на содержание матери и сестры.

— Элинор, полагаю, не осталась без воздыхателей?

— Отнюдь, — мрачно заметил сэр Генри. — Хоть пруд пруди, но Элинор в каждом находит недостатки.

— Ну, это она умеет, — тихо заметил Логан без всякого осуждения — он любил дочь друга, хотя и считал ее крайне избалованной. — Тем не менее она, конечно же, скоро выйдет замуж?

— Можно не сомневаться, — ответил сэр Генри.

Его дочь была и сама по себе привлекательна, а сэр Генри не делал тайны из того, что весьма щедро обеспечит будущего зятя. Поэтому его порой искушала мысль выдать Элинор за Рай-дера Сандмена, но жена не желала и слышать об этом. Флоренс хотелось, чтобы Элинор достался титул, а у Райдера Сандмена титула не было, теперь же не стало и денег. Тут размышления сэра Генри о видах дочери прервал вопль осужденной. Он обернулся и увидел, что Джеймс Боттинг набросил ей на плечи петлю и она съежилась от ужаса.

Преподобный Коттон раскрыл молитвенник. Все осужденные уже стояли со связанными руками.

Шериф и его заместитель, оба в длинных одеждах и при символах должности — цепях и жезлах с серебряными наконечниками, подошли к смотрителю. Тот отвесил поклон и вручил шерифу бумагу.

— «Я есмь воскресение и жизнь, — нараспев читал преподобный, — верующий в Меня, если и умрет, воскреснет».

До тех пор четверо осужденных пребывали в ведении смотрителя Ньюгейта, но теперь поступили в распоряжение шерифа лондонского Сити.