|
— Ах вот в чем дело… — Трикатада махнула крылом Гузулу. — В таком случае мне вдвойне приятно, что мы сумели сохранить для вас эту уникальную вещь. Ваши каюты уже готовы. Вам надо отдохнуть после столь бурных событий и привести себя в порядок. А потом мы сможем побеседовать. * * * Элибер, как тень, скользнула за Штормом в его каюту и сразу же бросилась к серебристому скафандру. — Что ты делаешь? — с тревогой посмотрел на нее Джек. Она ответила ему презрительным взглядом: — Что я делаю? Пытаюсь разобраться с твоим оружием. Ведь ты же не хочешь потерять столь драгоценные данные? “Босс! Будем воевать! — в ушах Шторма раздался голос Боуги. — Я верил в то, что вы меня найдете. Но почему Элибер сердится?” — Элибер действительно сердится, — мысленно ответил Джек берсеркеру. Но ты не говори ей, что сейчас мы с тобой общались! Бронекостюм поднял правую руку. Элибер раскраснелась от удовольствия, она протянула руку и погладила бронескафандр так, будто эта броня была живой и могла ощущать её прикосновение. “Я — всего лишь указательный столб, — обратился Боуги к Джеку. — Калин поручил мне дождаться вас и указать путь”. Шторм почувствовал, что по его телу пробежала дрожь. — Мы выясним это позже, — сказал он вслух. — Все системы бронекостюма, насколько я могу судить, сильно истощены. Элибер поднялась на ноги: — Послушай, Джек, это механическое оружие знает слишком многое. Я прошу тебя, никого не допускай к бронескафандру! Шторм посмотрел ей в глаза: — Послушай, я хотел бы знать, почему ты мне угрожаешь? Она вздохнула: — Видишь ли, у меня не было другого способа остановить тебя, чтобы ты не навредил Боуги. Джек презрительно фыркнул: — А что ты знаешь о нем? Это всего лишь паразит с Милоса, кровожадная тварь, берсеркер, питающийся человеческой плотью и разрывающий на мелкие куски любой бронескафандр! Элибер покачала головой: — Да нет же, это совсем не берсеркер. А если мы не знаем, кто он такой, так он сам знает об этом! Пойми, Шторм, он живой, живой и разумный! Элибер хотела выйти из каюты, но Джек встал в дверях и преградил ей дорогу: — А может быть, ты сможешь рассказать мне, кто я такой? Она всплеснула руками и сердито топнула ножкой; — Смогу! Ты осел из глухой деревни, который только что вышел из тракианского челнока и никак не может вспомнить ни себя, ни своей жизни, а на меня… а на меня обращает не больше внимания, чем литейщик — на окалину! В её голосе звучали негодование и гнев, и она не умела этого скрыть. Джек не мог молчать. Он должен был хоть что-то сказать ей! — Знаешь, а мне казалось, что когда-то я был твоим Белым Рыцарем… — он закашлялся от волнения. Она удивленно посмотрела на Шторма и хотела что-то сказать, но он схватил её за плечи, обнял, притянул к себе и тихо-тихо прошептал: — Осторожнее, Элибер! Каждую минуту нам с тобой грозят новые опасности! Элибер хотела обнять его, но вместо этого задохнулась в припадке истерического плача, маленькими своими кулачками застучала в его грудь и выдавила из себя: — Ты… ты… Что ты заставил меня пережить! — Я знаю, — еле слышно сказал он и наклонился к её уху. |
