– Не знаю.

– Как это? Вы же сказали, что многое знаете...

– Многое, но не все. Я знаю, что Коля сидел на наркотиках. И что родители решили избавить его от этой вредной привычки. Направили его в специальную клинику.

– Так он в клинике? А почему же вы сначала сказали, что не знаете. – Ее серые глаза испытующе смотрели на меня. Это ее «пожалуйста» довело меня до того, что я стал болтать лишнее.

– А почему ты не можешь сама спросить у Колиных родителей? – Я ответил вопросом на вопрос, и проверенный временем и израильской разведкой «Моссад» прием сработал. Она нахмурилась и замолчала.

– У вас не сложились отношения с Ниной Валентиновной?

Она кивнула.

– Как я тебя понимаю! – с чувством произнес я.

– Она думает, что это я его испортила. В смысле – посадила на иглу.

– Но это не ты.

– Нет, не я. – Она показала мне свои руки: нежная гладкая кожа без следов от уколов. – У него был одноклассник, который сейчас этим промышляет...

– Артур.

– Вы действительно много знаете. Так значит, Коля в этой больнице?

– Может быть.

– Как это? Или он в больнице, или его там нет.

– Видишь ли, Нина Валентиновна наняла меня, чтобы Коля завязал с Артуром и остальной компанией. И она вряд ли придет в восторг, если узнает, что я рассказал тебе о Коле. Считай, что я ничего не сказал.

– А, понятно. – Она сдержанно улыбнулась, впервые с начала разговора. – Вы кто, частный детектив?

– Наподобие. Я из охранного агентства.

– Ясно. А вы не знаете, где находится эта больница? Или как она называется?

– Нет, не знаю, – сказал я.

– Я давно его не видела, – поделилась она своей печалью. – Сначала он связался с Артуром. А потом его мама стала катить на меня все бочки... Когда я звоню, вешает трубку. Я никак не могла с ним встретиться. Позавчера я решила, что просижу у подъезда весь день, но подкараулю его. Вот уже третий день сижу, а его нет. И пацаны во дворе говорят, что давно его не видели.

– И ты караулила, пока не подкараулила меня?

– Да я уже всех подряд спрашиваю. Случайно на вас попала. Тех, кто в доме живет, я всех уже в лицо знаю. А как незнакомый выходит, так бегу и спрашиваю – вы не от Фокиных? Наконец‑то мне повезло.

– Поезжай ты домой, – посоветовал я. – И выспись. Все равно в ближайшие дни ты Колю не увидишь.

– Да, теперь поеду, – кивнула она. – Теперь я узнала что хотела.

Она снова поправила рюкзачок, подумала и сказала:

– Между прочим, меня Кристи зовут.

– Кристи? – не понял я.

– Ну, если полностью, то Кристина. А так короче. И еще потому, что мне «Агата Кристи» нравится. Группа такая.

– Константин, – представился я.

– Очень приятно, – улыбнулась она. Еще одна забытая фраза. – Вы не могли бы мне позвонить, когда Коля выйдет из больницы? Чтобы я не сидела здесь целыми днями во дворе.

– Тут я вам вряд ли помогу. У нас с Ниной Валентиновной тоже не все гладко, и может быть, я завтра уже не буду на нее работать. И ничего не буду знать о Коле.

– Но если вы не будете работать на нее, то, значит, сможете сказать, в какой больнице он лежит? Ведь тогда у вас не будет перед ней никаких обязательств?

Соображала она быстро. Я не нашел ничего более подходящего, как кивнуть головой.