Два корабля, опознанных, как венецианские, стали проплывать мимо всего нашего каравана. Не думаю, что это нападение. Нас численно больше. Но то, что считающие себя хозяевами положения, венецианцы вместе с живущими в автономии херсонесцами, демонстрируют свое присутствие, факт. Нам показывали, что можно сколь угодно заключать договора, думать о развитии торговых отношений по Днепру, все равно решать будут иные люди, те, которые сейчас в голос смеялись, проплывая мимо русских кораблей.

Ситуация неприятная, между тем, хорошо, что именно сейчас местные пираты, а никем иным я их считать не желаю, показывают себя. Хуже было бы начать отправлять караваны по Днепру, а их тут станут перехватывать, или вовсе топить. Так что не на порогах главный тормоз в деле реинкарнации торгового пути «Из варяг в греки», а здесь, на выходе из Днепра в море. Учтем…

Вот еще одна, может и основная часть моей миссии в империи. Некогда Корсунь-Херсонес брал для византийского императора Владимир Святославович Киевский. Я готов выжечь эту заразу, правда не для василевса, а ради восстановления русского исконного Тьмутараканского княжества.

Так можно не только поставить под свой контроль часть Степи, но и замахнуться на создание поистине Великой Руси. Если будут распаханными поля в междуречье Днепра и Дона, а лучше еще и Волги, такое экономическое преимущество получим!.. Что там про прыжки и преждевременные крики «гоп»? То-то, размечтался. Так что пока повременим с прогнозами, слишком много и без того решать насущных проблем. Вот только мечтать мне никто не запретит, как и ставить максимальные цели, достигая минимальных.

Вместе с тем, унизительных осмотр нашего уже не речного, а морского, каравана, был закончен и корабли посольства, везущие, между прочим, невесту императора, отправились в направлении Константинополя. Как тебе такое, Манул Комнин? Твою невесту, ведь, по сути, унижали! Вот на это так же напирать стану, если получится поставить перед василевсом вопрос о Крыме.

Плавание было каботажным, мы редко уходили так далеко, что не было видно берега, но ветер благоволил, и корабли шли ходко, изредка позволяя волнам переметнуться через борт и обмочить водой палубу ладьи. Нужно делать более высокие и основательные корабли, мне даже было неуютно плыть на таком судне, учитывая те знания, которые я могу явить этому миру

Знаю же как должны выглядеть нормальные корабли, есть русские корабелы, способные работать с деревом… Но все равно, понимаю, что не потянем мы морской флот в одиночку, нужно входить в кооперацию с иными, с уже наученными хождению по морям, народами. Венеция? Венец им с хреном на погребальную плиту! Пиза? Пи…ц им в корму корабля! Генуя? Эм… посмотрим.

Еще неделю, после того, как вышли в море, мы шли к Царьграду. До сих пор не могу привыкнуть к такому медленному передвижению. Это же пустая, ну или почти что, пустая, трата времени.

Я пробую писать трактаты по математике, закончил уже создание Азбуки и описания новой русской грамматики. Можно было бы все путешествие посвятить этому занятию, весьма нужному и полезному. Но писать в условиях качки, даже малой — это еще то удовольствие. Но я старался, приспосабливался, писал, делал кляксы на бумаге, ломал одно перо за другим, но продолжал работу.

Помниться, как в самом конце существования Советского Союза, будучи подростком, с бабушкой, плыл из Очакова в Измаил. В этом городе русской военной славы у меня жили родственники, с которыми, до начала определенных событий, вполне неплохо общался. Расстояние между двумя городами Советской Украины не так чтобы сильно меньше, чем, к примеру, от Ялты до Стамбула, даже больше. Так вот, проплыв на «комете», я был в Измаиле через три часа. Тут же неделю, не меньше, пришлось качаться на волнах.

И это тоже проблема — качка.