Нет. Он не женат и не забыл. Такие мысли Одри гнала прочь. Он просто очень занят, ведь в его руках — солидная фирма. Вернее, Фирма. Говоря о деле своей жизни, Фермэ всегда преисполнялись торжественности. Но Жюльен обязательно выберет время, чтобы навестить ее! Не летом, так зимой. Не на Рождество, так на Пасху… Или на День взятия Бастилии…

Когда тетушка умерла, Одри стала подумывать о том, чтобы бежать. Она заберет свои деньги и уедет в Штаты, как мама когда-то, прихватив лишь самое необходимое. Одри обязательно прославится, и вот когда она станет известной актрисой (или художницей), дверь ее гримерной (или мастерской) распахнется, и на пороге появится Жюль с покаянием и огромным букетом роз…

Одри даже позвонила на Фирму. Но там ей снисходительно объяснили, что она не может получить ни франка сверх положенного пособия, пока не достигнет совершеннолетия. Одри чувствовала себя как нашкодивший малыш, которого поставили на место.

И в этот момент полного отчаяния новая хозяйка дома, Берта, велела ей собирать чемоданы и готовиться к отъезду… с Жюлем. Определенно, есть Бог на свете!

«Я бы сделала для тебя все, что могу. Но ты слишком трудный ребенок. Я не молода, и у меня нет сил, чтобы сражаться со своенравной девицей, для которой слова старших — пустой звук. Пусть этим занимается Жюльен Фермэ, раз он так любил с тобой возиться. Теперь ты — его проблема», — вот что сказала ей мадмуазель Ведженс, объявив о своем решении.

И теперь Одри буквально подпрыгивала от нетерпения, поджидая Жюля. Ее вещи были собраны еще с вечера, она в любую минуту была готова сорваться с места.

Берта без стука вошла в комнату Одри и окинула девушку скептическим взглядом.

— Хороша, нечего сказать. Особенно это осиное гнездо у тебя на голове. Зачем ты отрезала волосы? Не хотела выглядеть прилично, как другие дети? Что подумает о тебе Жюльен? Что ты маленькая неряха, которая не в состоянии даже волосы расчесать, и подобрала свои брюки на помойке, лишь бы не надевать приличное платье, которое мы перешили из тетиного специально для тебя?

Лицо Одри залилось краской. Она бросилась вон из комнаты.

— Я же не комментирую твою манеру одеваться. Ты похожа на привидение семнадцатого века, — на ходу огрызнулась она.

Мерзкое «приличное платье» отвратительного темно-коричневого цвета глухо застегивалось «под горлышко» и лишало девушку даже намека на талию. Она никогда больше не наденет ничего подобного! Устав ходить в сиротских одеждах, столь любимых тетей и Бертой, Одри пошла в магазин и приобрела на все свое пособие ворох миленьких вещичек, а дома сказала, что это подружка дала ей поносить. Ведь Хелен и Берта не знали, что у нее нет подруг.

Но каково это! Берта всегда брюзжала и критиковала ее, но испортить ей настроение в такой день!

Значит, вам не нравится моя прическа? Она не слишком аккуратная, на ваш взгляд? Волосы слишком торчат?

Ну хорошо. Больше они торчать не будут.

Одри заскочила в ванную и щелкнула задвижкой.

Ну что, что ее не устраивает? Нормальная молодежная прическа, не то что идиотские кудельки, которые тетя когда-то сооружала на голове у Одри по поводу и без повода, накручивая ее бедные волосы на бигуди до воя туго.

По-моему, я неплохо выгляжу, думала Одри, разглядывая себя в огромном зеркале. Кажется, у меня есть то, что называют «шарм». Но Берте этого не понять.

Ну и ладно. Раз вы меня не любите и не принимаете такой, какая я есть… Раз вы бесконечно придираетесь ко мне… Мне уже нечего ждать от этой жизни.