— Ты же прекрасно знаешь, мерзавец, что благородный человек не может заниматься торговлей ни в коем виде? Или ты хочешь, чтобы пошли слухи?

Перпонше слегка перепугался:

— Господин мой, благородный шевалье, ваше имя нигде и никогда не будет фигурировать, я все сделаю сам. Вам останется лишь получать прибыль! Я все продумал, это дело принесет нам хорошие деньги!..

— И чем же ты планируешь заниматься?

— Наемными экипажами! Это золотая жила! Вы же знаете Париж, там и шагу нельзя ступить, чтобы не вляпаться в дерьмо. А у многих дам и господ нет возможности содержать карету или даже простую лошадь, при этом передвигаться по городу им необходимо. Так вот я и подумал, что если организовать дело следующим образом: мы закупим несколько экипажей и с десяток лошадей и будем сдавать их по часам или поденно всем желающим!

Хм, служба такси — идея хорошая, в этом я был согласен с Перпонше. Что же, достойные начинания требуют поддержки и финансирования. К тому же мне требовался некий базовый доход, не все же время жить на подачки герцогини. Надеюсь, рано или поздно история с моим побегом из суда утрясется, и я смогу вернуться в Париж. Если же нет, то и в провинции нужно на что-то жить. В общем, решено!

— Здесь четыре тысячи ливров, — я вытащил из кармана кошелек и отсчитал двести двойных пистолей, оставив себе всего тысячу ливров. Увидев такую кучу денег, глаза Перпонше заблестели. — Этого должно хватить на первое время. Арендуешь дом с большим двором, купишь лошадей и экипажи, наймешь людей. Я дам тебе пару советов, как сделать так, чтобы это дело приносило доход. До тех пор пока не вернешь мои вложения, будешь получать треть от прибыли. Половина — моя доля. Оставшиеся деньги пойдут в счет погашения долга. Как только долг будет выплачен полностью, будем делиться поровну. И чтобы ни одна живая душа не знала о моем участии в этом предприятии! А если будешь воровать, уши отрежу!

Я схватил Перпонше за грудки и притянул к себе, смотря ему прямо в глаза. Доверие в бизнесе — штука сомнительная, а вот страх куда более надежен. Надеюсь, хотя бы первое время он будет вести себя честно, а потом процедуру можно и повторить.

Перпонше изрядно перепугался, но высвободиться не пытался.

— Да вы что, господин, да я никогда… клянусь всеми святыми и своей жизнью!

— Надеюсь, мы друг друга поняли?..

— Я все понял, мой господин, все сделаю, как вы сказали. Когда можно будет вернуться в Париж?

— Надеюсь, что скоро… А сейчас ступай прочь, мне нужно отдохнуть.

Но отдохнуть мне не дали. Едва Перпонше оставил меня в одиночестве, как в дверь негромко постучали, и в комнате, вместе с цветочным ароматом духов, появилась Мари.

Выглядела она встревожено. Быстро осмотревшись и убедившись, что я один в комнате, она приложила палец к губам и жестом позвала меня следовать за ней.

Я удивился, но подчинился ее воле. Мы прошли несколько комнат, повстречав по дороге пару слуг, надраивавших паркетный пол и не обративших на нас ни малейшего внимания.

В следующей комнате герцогиня остановилась, быстро огляделась по сторонам, и, не увидев никого лишнего, скрылась за одной из портьер. Я шагнул следом, обнаружив за портьерой неприметную дверцу, за которой открывался узенький проход.

— Скорее же! — нетерпеливо прошептала Мари, — Нас не должны заметить! Постарайтесь ни за что не зацепиться вашей шпагой!

Это было проще сказать, чем сделать. Проход был настолько узким, что мне пришлось взять шпагу в руки и продвигаться вперед боком. Кажется, мы попали в один из секретных ходов, которых в любом уважающем себя замке полным полно.