— Ты хотелажестко, — говорит он, отодвигая меня подальше от стены и толкаясь опять. Его член и затычка входят почти одновременно.

— Да, дай мне все, — тяжело дыша говорю я.

Снова его член и затычка выходят.

— Скажи, что ты моя сучка.

— Я твоя сучка, — тяжело дыша шепчу я, снова нашпиливаясь на затычку.

— Кому ты подчиняешься? — спрашивает он, вбиваясьочередной раз.

— Тебе. Тебе я подчиняюсь, — стону я.

И все продолжается. Выход. Жесткий вход. Выход. С меня льет пот, бедра дрожат, моякиска каждый раз сжимает его, словно тисками. Разгоряченная, возбужденная, дрожащая, словно в лихорадке, я дико балансирую на грани оргазма.

— Я не могу больше, — чуть ли не плачу я.

— Кончи для меня, — приказывает он, погружаясь по самые яйца.

Я кончаю, словно разрываясь в клочья, яростно дрожу всем телом, стону и рычу как животное, кричу, срывая горло, он ревет мне в ответ, выстреливая свою сперму глубоко внутри меня. Все в поту и тяжело дыша, мы смотрим друг на друга.

— Тебепонравилось?

Я киваю, задыхаясь.

Он с шумом выдыхает, отодвинувшись, и наблюдает за спермой, вытекающей из меня. Затем снимает меня с затычки на стене, поднимает на руки и выносит из парилки.

— Нет. Нет. Не смей, — кричу я, когда он кидает меня в бассейн. Я всплываю, отплевываясь, убирая волосы с лица, и оглядываюсь, пытаясь его найти. Он в нескольких футах от меня, наблюдает за мной, глаза искрятся смехом.

Вода ощущается чудом нагорячей раскрасневшейся коже.

— Да пошел ты, — говорю я, и на спине лениво начинаю плыть в противоположную сторону. В конечном счете я возьму реванш. Несколько всплесков и он появляется рядом. Мы проплываем два круга, он подстраивается под мой темп.

Затем он останавливается, обхватив меня за талию и ставит в вертикальное положение. Он держит меня за талию и притягивает ближе к себе. Наши голые тела соприкасаются, и я кладу руки на его могучие плечи.

— Мы хотим со Стеллой пойти выпить.

Его тело напрягается, но выражение лица остается прежним.

— Хочешь, я зарезервирую для вас столик в Matrix?

— Нет, мы собираемся поехать в Jamies.

Он приподнимает брови.

— Jamies?

— Ты не слышал о нем. Очень низкий ценник и немного улетное на самом деле место, но это наш местный бар и нам там нравится. Они играют музыку, от которой мы тащимся.

Он кивает.

— Хорошо. Во сколько ты будешь дома?

У меня трепещетвнизу живот, поскольку его слова напоминают мне отношения настоящей пары.

— Думаю, около полуночи.

— В полночь? Хорошо, я дождусь тебя.

Возникает непрошеная мысль –«Я так влюблена в тебя, Зейн». Я поспешно опускаю глаза, чтобы он ничего не смог прочитать. Провожу кончиком пальца по шраму у него на лице.

— Откуда он?

— У него был нож, а у меня нет, — говорит он просто.

— И что произошло?— спрашиваю я.

— У меня есть шрам, а он лишился жизни, — ни в голосе, ни в лице не отражается никаких эмоций.

О Боже! Как я могу жить в его мире? Но я не могу уйти. Еще нет.

— А что означают эти звезды?— тихо спрашиваю я, проходясьподушечками пальцев потатуировкеголубой звезды, спереди у него на плече.

Он молчит несколько минут, и мне уже кажется, что он не будет отвечать, потом пожимает плечами.

— Раз ты спрашиваешь, я скажу. Они показывают высшее отличие, которое может достигнутьvorvZokone.

— Что это значит?— мне очень любопытно узнать о его прошлом, но я не пытаюсь выглядеть слишком уж заинтересованной. Поскольку впервые он рассказывает о себе хоть что-то, и я не хочу спугнуть его, выглядя слишком настойчивой и назойливой.