1923

«Я усталым таким еще не был…»

         Я усталым таким еще не был.

         В эту серую морозь и слизь

         Мне приснилось рязанское небо

         И моя непутевая жизнь.

         Много женщин меня любило,

         Да и сам я любил не одну,

         Не от этого ль темная сила

         Приучила меня к вину.

         Бесконечные пьяные ночи

         И в разгуле тоска не впервь!

         Не с того ли глаза мне точит,

         Словно синие листья червь?

         Не больна мне ничья измена,

         И не радует легкость побед,—

         Тех волос золотое сено

         Превращается в серый цвет.

         Превращается в пепел и воды,

         Когда цедит осенняя муть.

         Мне не жаль вас, прошедшие годы,—

         Ничего не хочу вернуть.

         Я устал себя мучить бездельно,

         И с улыбкою странной лица

         Полюбил я носить в легком теле

         Тихий свет и покой мертвеца…

         И теперь даже стало не тяжко

         Ковылять из притона в притон,

         Как в смирительную рубашку,

         Мы природу берем в бетон.

         И во мне, вот по тем же законам,

         Умиряется бешеный пыл.

         Но и все ж отношусь я с поклоном

         К тем полям, что когда-то любил.

         В те края, где я рос под кленом,

         Где резвился на желтой траве,—

         Шлю привет воробьям, и воронам,

         И рыдающей в ночь сове.

         Я кричу им в весенние дали:

         «Птицы милые, в синюю дрожь

         Передайте, что я отскандалил,—

         Пусть хоть ветер теперь начинает

         Под микитки дубасить рожь».

    <1923>

«Пой же, пой.