Где-нибудь она теперь далече

         И другого нежно обняла.

         Может быть, склоняяся к нему,

         Про меня она совсем забыла

         И, вперившись в призрачную тьму,

         Складки губ и рта переменила.

         Но живет по звуку прежних лет,

         Что, как эхо, бродит за горами,

         Я целую синими губами

         Черной тенью тиснутый портрет.

    <1916>

«Прячет месяц за овинами…»

         Прячет месяц за овинами

         Желтый лик от солнца яркого.

         Высоко над луговинами

         По востоку пышет зарево.

         Пеной рос заря туманится,

         Словно глубь очей невестиных.

         Прибрела весна, как странница,

         С посошком в лаптях берестяных.

         На березки в роще теневой

         Серьги звонкие повесила

         И с рассветом в сад сиреневый

         Мотыльком порхнула весело.

    <1916>

Голубень

         В прозрачном холоде заголубели долы,

         Отчетлив стук подкованных копыт,

         Трава поблекшая в расстеленные полы

         Сбирает медь с обветренных ракит.

         С пустых лощин ползет дугою тощей

         Сырой туман, курчаво свившись в мох,

         И вечер, свесившись над речкою, полощет

         Водою белой пальцы синих ног.

* * *

         Осенним холодом расцвечены надежды,

         Бредет мой конь, как тихая судьба,

         И ловит край махающей одежды

         Его чуть мокрая буланая губа.

         В дорогу дальнюю, ни к битве, ни к покою,

         Влекут меня незримые следы,

         Погаснет день, мелькнув пятой златою,

         И в короб лет улягутся труды.

* * *

         Сыпучей ржавчиной краснеют по дороге

         Холмы плешивые и слегшийся песок,

         И пляшет сумрак в галочьей тревоге,

         Согнув луну в пастушеский рожок.