– Там десятилетние допуски, – проскрипел справа Кулагин-Ивашутин. – Причем среди описанных есть действующие до сих пор сотрудники, что вообще ни в какие ворота!

– В связи с этим вопрос, – Семичастный наклонился вперед и вперил в меня тяжелый взгляд. – Чем ты думал, когда решил обнародовать такую информацию? Степан Денисович рассказал мне, что ты служил в пограничных войсках, что такое секретность и допуск, знаешь…

Только спокойно. Если они меня позвали – значит, какое-то решение приняли. Иначе просто законопатили бы за полярный круг и забыли.

– Я думал головой. И как следует думал. Во-первых, «капитан Шторм» – собирательный образ, реальных имен там нет. Во-вторых, роман видели всего трое. Декан журфака МГУ, глава Союза писателей Федин и Степан Денисович. Люди все, как вы понимаете, проверенные.

– По телевидению о нем говорят! – резко, с раздражением произнес Ивашутин. – «Неизданный, но уже нашумевший!»

– Ну подумайте сами, – я зашел с другой стороны. – Образ наших органов в глазах граждан и за рубежом подмочен репрессиями. Сейчас появилась возможность рассказать о славных страницах истории – почему бы это не сделать?

Мезенцев незаметно кивнул, Ивашутин с Семичастным переглянулись.

– На что ты намекаешь? – интересуется председатель КГБ.

– Не намекаю. Говорю прямо. Дайте доступ к архивам! – повышаю градус беседы. – Я вам таких романов десяток напишу. Прославлю подвиг «бойцов невидимого фронта».

Первым засмеялся Ивашутин. К нему присоединились председатель КГБ с Мезенцевым.

– А парню-то в рот палец не клади, – Семичастный достал из пачки сигарету, закурил.

– Я предупреждал, Владимир Ефимович, – в разговор вступил Мезенцев. – Алексей парень хоть и резкий, но умный и правильный. Его партийная организация МГУ рекомендует.

Уже знают.

– Не рановато ли в партию? – засомневался Ивашутин. – Сколько тебе?

– Двадцать четыре.

– Степан Денисович, вы роман дочитали? – Глава ГРУ тянется к папке, начинает ее пролистывать.

– Да. Оторваться не мог, – подмигнул мне Мезенцев.

– Ладно, – Семичастный резким движением тушит сигарету. – Никаких доступов в архив мы тебе, конечно, не дадим. Не дорос еще. Но с публикацией поможем. Степан Денисович, подписочку все равно надо будет оформить. И я считаю, что надо будет организовать воспитательную беседу с Асей Жуковой…

Ивашутин согласно кивнул, Мезенцев лишь вздохнул.

– Пойдем ко мне, Алексей, займемся бумагами.

В дверях кинул прощальный взгляд на Семичастного. По правде сказать, не самый плохой глава спецслужб. Если бы не заговор… Нет, маховик истории уже запущен, обратной дороги нет. Извини, Владимир Ефимович, ты сам выбрал свой путь.

– И вот что еще, – внезапно проскрипел Ивашутин. – Название поменяй. Город должен жить! Так будет лучше.

Нельзя разрешать садиться себе на голову.

– Идея хорошая, но вообще-то роман уже по ТВ проанонсирован. В старом названии.

Генерал лишь машет рукой.

Попрощавшись, выхожу из кабинета. Подхожу к секретарскому окну с массивными портьерами.