Ужин удался на славу – вискарь и коньячок пошли под шашлычок, винишко – под фрукты и сыр. Как водится, сначала под горячее поговорили обо всем на свете, нащупывая общие темы и проверяя присутствующих на «родство душ», потом дошло дело до десерта и культурной программы. Евтушенко много курит, смолит одну сигарету за другой. К виски даже не притронулся, начал с вина, потом перешел на коньяк. Под арбуз и дыню хорошо пошли Женькины стихи – дамы только что не стонали от восторга, слушая его. А вот «мои» стихи, кажется, больше понравились мужской аудитории, что тоже понятно, – с любовной лирикой у меня не очень. Наконец все решили спеть, Димон притащил гитару. И тут настал мой звездный час.

– Леша, спой свою про десантный батальон! – с горящими глазами просит Евтушенко.

– Жень, ты что! Ему же медведь на ухо наступил. Пение и Русин – понятия абсолютно несовместимые!

Вот все-то наша егоза Юля знает, ничего от нее не скроешь. Друзья, соглашаясь с ней, весело смеются – о моих способностях к пению все давно наслышаны. Но сегодня их ждет большой облом. Молча беру из рук Кузнеца гитару, подмигиваю не понимающему их скепсиса Жене. Задумчиво перебираю струны и, дождавшись всеобщего внимания, негромко начинаю:

– Здесь птицы не поют… деревья не растут…

Вид обалдевших друзей – лучшая награда, жаль, нельзя сейчас заснять их лица! У Димона просто отвисла челюсть, он же, как никто другой, знает про мою беду с пением. А здесь… Когда я замолкаю, девчонки в порыве чувств взрываются визгом и бросаются меня тискать. Вика целует меня, и парни одобрительно гудят, смущая ее и заставляя покраснеть.

– Леш, ты когда петь-то научился? – подозрительно щурится Юлька.

– Все претензии к Пахмутовой, это она заставила! – ловко перевожу я стрелки. – Сказала, что у меня абсолютный слух и такое чувство ритма, что я просто обязан запеть. Ну и вот результат!

– А что с той песней, которую вы вместе с ней написали? – интересуется Ирина.

– Ее Иосиф Кобзон будет петь, и с ним мне, боюсь, не сравниться.

– Да ладно скромничать! Ты спой, а мы оценим.

Кто я такой, чтобы отказывать друзьям? Конечно же, пою. Как и ожидалось, «Мгновения» тоже прошли на ура. Пусть не Кобзон, но тоже кое-что «могем». И момент уж больно подходящий, чтобы показать друзьям свои открывшиеся способности, а заодно и спеть еще пару каких-нибудь известных песен из прежней жизни. Был ведь у меня когда-то свой особый репертуарчик, чтобы очаровывать милых дам. А здесь и Женя выступил как раз в тему:

– Леш, я еще в Звездном хотел тебя спросить: почему у тебя совсем любовной лирики нет? Один патриотизм и гражданская тема.

– Почему же нет? Есть. Просто мы с Викой не так давно встречаемся, я еще не успел ничего ей посвятить. Но сейчас все исправим. Стихи, правда, еще не совсем дописаны, так что не судите строго.

Снова беру гитару, настраиваюсь на песню Вячеслава Быкова, которую в прошлой жизни спел дамам раз сто, не меньше. Но сейчас она звучит только для Вики и отныне посвящена только ей и никому другому.

Вижу, как у народа блестят глаза в свете костра, у Вики вообще в глазах стоят слезы и, кажется, дрожат губы. Даже Юльку проняло. Она сидит, вцепившись в руку Димона, со слегка приоткрытым ртом, и на ее лице какое-то беззащитно-трогательное выражение.

Замолкаю. Отложив гитару, обнимаю Вику.

– Грандиозно! – выносит свой вердикт Евтушенко. – Не знаю, выпустят ли эту песню на эстраду, но любовь народных масс ей точно обеспечена.