Идя первым, я толкнул руками застеклённые двери, щурясь от яркого солнечного света. Солнце стояло как раз в зените, погода была жаркой. Оказавшись снаружи, я огляделся.

Жизнь текла своим чередом.

Учитывая обстоятельства, я мог ожидать увидеть здесь что угодно: вооружённую группу захвата, кучу полицейских машин, демонов собственной персоной…

Но, если они и были, то спрятались очень хорошо. Всё, что открылось моему взгляду — это привычная улица. Спешащие по своим делам прохожие, ларёк с шаурмой, старушки с сумками на колёсиках…

А вот и подворотня, которая казалось местом, где нас не побеспокоят. Обернувшись на Алекса, я молча указал ему рукой на выбранное место; он так же молча кивнул. Даже после стольких лет, мы всё ещё понимали друг друга без слов.

— Куда… — Герда на руках у Алекса зашевелилась. Я же говорил, что демоны — живучие твари. — Куда мы?..

— Заткнись, — отрезал я. Ещё только её вмешательств сейчас не хватало, когда я и без того на нервах.

Подворотня действительно оказалась безлюдной; пара мусорников да цветастое граффити на стенах — вот и весь пейзаж.

— Давно не виделись, Алекс, — медленно, спокойно, заговорил я. Будничный тон — такой, будто мы и правда встретились на улице. — Выглядишь так, будто не спал неделю.

— Почти, — откликнулся тот таким же ровным тоном. — Зато ты неожиданно свежий.

Я неопределённо пожал плечами.

— Как твой отец?

— Рак, — Алекс глядел на меня, не отрываясь… но при этом как будто избегал смотреть мне в глаза. — Три года назад.

— Соболезную, — откликнулся я.

Пауза. Герда недоумённо переводила взгляд с меня на него и обратно, словно пытаясь понять, как так вышло, что мы знакомы. Что ж, ладно.

— Один вопрос, для начала, — я наклонил голову. — Ты знал?

— Знал о чём? — Алекс по-прежнему не смотрел мне в глаза.

Понятно.

— Значит, знал.

Алекс молчал.

— Раз даже покойный сынишка Крейна трепал об этом, как о какой-то старой шутке, то ты тем более не мог не знать всех подробностей.

Глаза Алекса на секунду сузились. Конечно, сказанного мной было ему достаточно, чтоб понять — сынка убил именно я.

— Что? Гюнтер мертв? — изумлённо вскинулась Герда. Ах, да, она же не знает, в Тумане пропустила последние новости.

Я улыбнулся.

— Прикинь.

Герда захлопала глазами. Возможно, новость для неё радостная, но сейчас действовал первый шок, и единственной чистой эмоцией было неприкрытое изумление; такие вещи доходят до сознания не сразу.

Впрочем, мне не было дела до того, что она думала по этому поводу. Я перевёл взгляд на Алекса.

— Ты знал.

Пауза. Молчание.

— Знал и…сделал что-то? Или просто позволил этому случиться?

Снова тишина. Алекс отвечал молчанием — и, надо сказать, делал это довольно красноречиво. Впрочем, одним лишь молчанием и отводом глаз здесь не обойтись — мне нужно услышать от него и кой-какие слова.

— Так, можешь, объяснишься? — предложил я. — Готов спорить, тебе самому хочется выговориться. Почему ты… ничего не сделал?

— Семья, Артур, — мрачно отозвался Алекс. — Ты и сам не понаслышке знаешь, что это такое.

Больше походило на оправдание… или самооправдание. Либо же Алекс стал за эти годы не меньшим циником, чем я сам. Знаю?

— Знал. Но у меня теперь нет семьи, — ответил я, сверля старого друга взглядом.