Дюк вытащил бумажник и стал медленно отсчитывать купюры. Адвокат шевелил полными губами, ведя счёт.

– Хватит, – пробасил он через некоторое время.

– Они отказываются от государственного адвоката, нанимают вас, – Дюк проговорил вслух алгоритм действий. – Вы подаёте на изменение меры пресечения с ареста на подписку о невыезде. Их выпускают…

– Вот это вряд ли, – сказал адвокат. – Вы же представляете, что это за дело, кто за этим стоит…

– Я представляю, – сказал Дюк. – Но иногда бывает достаточно вежливо попросить. У меня такое предчувствие, что ваше ходатайство будет поддержано.

Адвокат что‑то сомневающимся тоном пробурчал себе под нос.

– А потом вы будете очень долго знакомиться с материалами дела… – продолжил Дюк.

– Само собой. А что потом?

– У меня такое предчувствие, что дело начнёт разваливаться.

– Чтобы оно развалилось, надо, чтобы заинтересованные люди…

– Они потеряют интерес.

– А вы в курсе, что это за люди? Знаете, они просто так не отступаются…

– У меня такое предчувствие…

– Не продолжайте, – сказал адвокат. – А то я начну вас бояться.

– Не надо меня бояться. Как можно бояться того, чего нет? А меня здесь нет и никогда не было. Так?

Адвокат пожевал губами, убрал деньги в ящик стола и спросил:

– А если возникнут дополнительные расходы?

– Будут компенсированы в разумных пределах.

– Это все хорошо… Ну а если… Вас‑то нет и никогда не было, а я‑то всё время здесь. И меня могут прижать к тёплой стенке и спросить – какого лешего ты лезешь куда не надо? Что мне отвечать на такие вопросы?

– На такие вопросы не надо отвечать. Просто улыбайтесь. Счёт от стоматолога я вам тоже оплачу. Хотя моя интуиция подсказывает мне, что до этого дело не дойдёт…

– Интуиция – ваша, – сказал адвокат. – А зубы – мои.

7

Девушка взвизгнула, и Алексей торопливо нажал на спуск. Карина неуклюже сложилась пополам и упала на асфальт перед дверью гаража. Алексей выстрелил ещё раз и побежал назад, к джипу.

Мамонт уже стоял снаружи. У него была озабоченно‑недовольная физиономия учителя физкультуры, который наблюдает за тренировкой своих не очень прилежных подопечных.

– Все, готова, – на ходу бросил Алексей.

– Я тебя чему учил?! Ты же ей в башку так и не попал, придурок! – Мамонт сорвался с места, извлекая из‑за пояса «макаров».

– Разве? – удивлённо замер Алексей, проводил взглядом торопящегося Мамонта, вскинул «ТТ» и выстрелил наставнику в затылок. Мамонт споткнулся и рухнул наземь. – А теперь‑то я не промазал? Молчишь? И правильно делаешь.

Это было сказано не без злорадства, но и без ненависти. Карина всё ещё лежала на земле, бледная и неподвижная.

– Карина? – сказал Алексей. – Уже можно.

Она не расслышала, и ему пришлось подойти к ней и помочь подняться. Карина отряхивала длинную юбку и жакет, пыталась трясущимися пальцами застегнуть раскрывшуюся сумочку.

– Все в порядке? – спросил Алексей.

– Да, – ответила она беззвучно, одними губами, совсем как Алексей минуту назад, когда он прошептал в широко раскрытые глаза девушки: «Падай!»

– Мне надо бежать, – сказал Алексей. – Зови людей, но сначала дай мне отъехать…

– А… – Карина кивнула в сторону Мамонта.