– И буду потакать, – я кивнул, переводя взгляд на стол с рулеткой, за которым наблюдалось самое большое скопление народа.

– Может быть вы не слышали, что этот франк намедни про наших солдат сказал? – нахмурился еще больше Румянцев.

– Слышал, – я посмотрел на него. – Видишь ли, Петька, человек он так себе, с гнильцой изрядной, вот только мне нужен именно такой. – Я отступил за колонну, и огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто уши на нашем разговоре не греет. – Однажды я сделаю нечто, что может всколыхнуть всю страну. Конечно, я сделаю все, чтобы подготовиться, и чтобы особых волнений не произошло, но может так оказаться, что без них не обойтись. И вот тогда мне и понадобится Дидро, который одну часть моих подданных морально подготовит к неизбежности перемен, а таких, кто разделяет его взгляды, увы, хоть лопатой греби. Тем самым он сделает доброе дело и поможет нам выявить всех этих «вольнодумцев», что поможет избежать много чего плохого в будущем. Ну и для более здравомыслящих Дени Дидро станет прекрасным козлом отпущения. Кого-то же я должен буду наказать, – я развел руками, и тихо засмеялся, увидев тень брезгливого недоумения на лице Румянцева. – Вот уж не думал, Петька, что ты такой благородный и правильный. Запомни этот момент и постарайся сильно не меняться. Отвечая же на твой вопрос, я скажу, что как тот крестьянин сани с лета готовлю, да солому таскаю, чтобы подстелить на то место, куда могу упасть.

– Да уж, Петр Федорович, надеюсь, вы меня козлом отпущения никогда не надумаете сделать, – проворчал Петька.

– А ты мне повод не давай, – парировал я, разглядывая теперь девицу, которую Дидро скоро прямо на полу разложит. Словно услышав мои мысли, к нему подошли два рослых лакея в ливреях и париках и твердо указали на лестницу, ведущую на второй этаж, где были как раз комнаты для утех приготовлены. Спорить Дидро не стал, и позволил утащить себя вместе с уже полуголой девицей наверх. – А хороша девка, все при ней, – я поцокал языком, выражая тем самым, что оценил персонал клуба.

– Да, хороша. Даже жаль такую в лапы лягушатника отдавать, – Румянцев вздохнул.

– Ее никто не заставлял, – я пожал плечами. – Это мое условие было, чтобы только тех брать, кто сам проситься будет. Андрей Иванович сказал, что таких было даже больше, чем он рассчитывал, так что пришлось даже отбор делать, покрасивши, да пофигуристее выбирать. – И посмышленей, добавил я про себя. Потому что все эти девицы так называемые «постельные агенты», только вот гостям знать об этом не нужно, а то еще настроение испортится. Сюда они приглашены жизнью наслаждаться, вот и пускай наслаждаются, разве ж мы против?

– Ваше высочество, – к нам подошел Ушаков, и поклонился. – Как вам праздник?

– Очень оживленный. Даже странно, что у всех этих людей хватает сил так веселиться после празднования у ее величества, – я отвечал достаточно громко, чтобы все заинтересованные люди услышали. При этом никто не высказал удивления из-за того, что хозяин «узнал» меня, невзирая на маску. Но на эти маски давно уже перестали обращать внимание, надевая их лишь как дань правилам клуба.

– В вашем голосе чувствуется усталость, позвольте проводить вас, ваше высочество, в тихое место, где вы сможете немного отдохнуть, посидев в тишине, – я внимательно посмотрел на Ушакова. Вроде бы мы не планировали никаких посиделок.

– Разве в вашем замечательном клубе возможно отыскать место, в котором будет тихо? По-моему, шум праздника слышен даже во дворце, – ответил я, вглядываясь в его лицо, и пытаясь понять, что же ему от меня надо.