– Вот же козел, – негромко высказался я вслед прусаку, провожая того тяжелым взглядом. – А ведь, похоже, идея выдать за меня Софию принадлежит не сколько тетке, сколько кое-кому другому.

– Что? вы хотите жениться на принцессе Софии? – ко мне подошел Петька. судя по его довольной роже, время он провел с пользой. Хорошо хоть от него перегаром не воняло. Вообще, я заметил, что как только он принялся обдумывать тактику предстоящего потешного сражения, то практически полностью исключил из своего расписания кутеж, что не могло ни радовать меня, а также его отца, который намедни искренне поблагодарил меня за то, что я сумел сына на путь истинный наставить. – Об этом, конечно, шептались по углам, да по салонам, но сегодня на балу, вроде бы, даже разочаровались все те, кто на прусскую принцессу ставил. Вы, Петр Федорович, с этой мышкой, Марией Саксонской больше танцев станцевали, пока нам время уходить не пришло. А вы, значит, все-таки, принцессу Софию выделяете из всех девиц?

– Вот так и рождаются сплетни, – я провел ладонью по лицу. – И заметь, Петька, мужчины любят почесать языками не меньше кумушек, а иной раз и больше. А потом, сам же сказал, что с Марией Саксонской я танцевал на один танец больше, чем со всеми остальными девицами. Но про нее никаких слухов и сплетен не ходит.

– Ну так ведь она, – Петька задумался, а затем махнул рукой. – Мышка, одним словом. Никому и в голову прийти не может, что вы с ней о нежных чувствах шептаться во время танцев будете.

– Потрясающе, логика просто убийственная, – мне бы впору расхохотаться, только почему-то было не до смеха. Кто-то упорно распускал слухи обо мне и Софии, которые я на злосчастном катке только подтвердил. У меня складывается ощущение, что о том, что «мышка» не оставляет меня равнодушным только тетка и знает, и то, потому что я ей сам об этом сказал. Похоже, если бы я прямо посреди танца начал целовать Марию у всех на глазах, сплетники нашли бы и этому оправдание, что-нибудь из серии про жалость к несчастной девочке. А с другой стороны, чем меньше будут Машке досаждать, тем лучше. До Ивана Купала еще полгода, за это время многое может произойти.

– Так с принцессой Софией… – я поднес палец к его лицу.

– Лучше заткнись, – спокойно предупредил я Румянцева. – Вот тебе задание, отмечать всех, кто каким-либо образом поддерживает сплетни обо мне и принцессе Софии. А еще лучше, записывай. Через неделю отчитаешься. Все понятно? – Петька насупился и кивнул. – Очень хорошо. – Я повернулся в сторону Дидро, который уже настойчиво лез шлюхе под юбку. – А как соловьем заливался о неземной любви к жене, – я поморщился.

– Ну так ведь жена на сносях, а кровь кипит молодая, – пожал плечами Румянцев.

– Это не повод для такого откровенного блядства, – я снова поморщился. Нет, я все понимаю, жена беременная, кровь горячая, но рисковать принести в дом дурную болезнь, в то время как я бы на его месте прекрасно обошелся бы уединением с мисс июль… Так, я, кажется, знаю, на чем заработаю первый капитал. Да на срамных рисунках. А там и до фотографии потихоньку доберемся. Порнуха, она во все времена деньги немалые приносила, надо же приучать аборигенов к прекрасному. Господи, я в очередной раз провел ладонью по лицу. Нет бы что-нибудь действительно стоящее в этот мир привнести, так ведь нет, кроме казино с весьма дорогим борделем в одном флаконе, я еще и «Плейбой» собираюсь освоить. И ведь чувствую, мысль эта меня просто так не оставит, что же я за человек такой?

– Это оно да, – внезапно со мной согласился Румянцев, и я с удивлением увидел, что он смотрит на Дидро с неодобрением.