|
Джим шел по коридору, здороваясь с немногими встречными пациентами. Ни медбратья, ни санитары, которые могли бы прогнать его обратно к себе в комнату, ему не попадались. Нейт Роджерс, мужик лет под сорок, высокий и мускулистый, но при этом полный урод, стоял, прислонившись к двери бельевой. В руке он вертел сигарету, точно раздумывая, выкурить ее здесь или в предназначенном для этого месте. Увидев Джима, он улыбнулся.
– Как делишки у мальчишки? – Хреново, сволочь ты поганая! С этими словами Джим сгреб Роджерса в охапку, развернул его и втолкнул в дверь. Тот споткнулся и чуть не упал. Джим включил свет. Санитар, налетев на дальнюю стенку, обернулся, красный и обозленный. – Какого черта, ты, засранец? Джим объяснил ему, какого – Роджерс должен был бы и сам догадаться. – Скажи Порсене, что ты сделал, или я буду бить тебя, пока не скажешь. – Чего? Спятил ты, что ли? Да что я спрашиваю – вы ж все тут чокнутые. – Вот‑вот. Отвернешься, а мы тебе раз – и горло перережем. Мы… или я один. Так идешь ты со мной к Порсене или нет? – Блин, да что ты знаешь, чего у тебя на меня есть? Ничего! Отвали, сопляк, а то по стенке размажу! – Твои избитые фразы уморят меня раньше. – Чего? Чего? – Слушай. Хочешь верь, хочешь нет, но я знаю, как убить тебя за две секунды вот этими голыми руками. – Врешь! – ухмыльнулся Роджерс. – Хоть ты и знал бы, все равно бы не стал! Хочешь в тюрягу сесть до конца жизни? – Я видел, как ты давал Шервуду наркотики. И другие ребята видели. Если они поймут, что меня подставили, они забудут о своем дурацком заговоре молчания. И все расскажут. – Ага, разбежались! Думаешь, в их интересах, чтобы поставки прекратились? – Нелегальные наркотики у Шервуда мало кто покупает. Они останутся в меньшинстве. Ну так как? Даю тебе пять секунд. Раз, два, три, четыре, пять! Роджерс, махая кулаками, кинулся на Джима и в следующий миг растянулся на спине с остекленевшими глазами и открытым ртом. Джим подождал, пока Роджерс не пришел в себя. – Это я просто двинул тебя в челюсть. И здорово ушиб себе руку. В другой раз я пну тебя в живот или воткну три пальца тебе под сердце и буду давить его, пока не остановится. Мне неохота это делать, Роджерс. А вообще‑то нет – это даже приятно. Джим лгал. Ему только сейчас пришло в голову, что лучше было бы придумать какую‑нибудь хитрость, чтобы заставить Роджерса сознаться, а не прибегать к насилию. Может, Орк выбрал бы такой путь? Может, он, Джим, все‑таки поступает неправильно и себе же делает хуже? Ну, теперь уж поздно. Курс взят, и обратного пути нет. – А, вон ты как? – сказал Роджерс. – Да я просто буду лежать и не встану, пока ты не уйдешь. Или кричать начну. Тебе кажется, что ты здорово влип – вот погоди, увидишь, в каком дерьме окажешься вскорости! Дверь распахнулась, чуть не задев Джима. Он отскочил в сторону и увидел Шервуда – тот вошел и захлопнул дверь за собой. Высокий блондин моргал глазами в удивлении и тревоге. Джим обошел его сзади и стал вплотную к двери. – За товаром пришел, Шервуд? А я тут за тебя уже договорился! У Роджерса в карманах определенно есть что‑нибудь для Шервуда. Не раздумывая, Джим толкнул юного торговца вперед, выскочил в коридор, захлопнул дверь и навалился на нее всем телом. Мимо шла Санди Мелтон, и он велел ей сбегать за охраной. – Скажи, что я поймал Шервуда и Роджерса на сделке с наркотиками! – Как, ты их выдаешь? – смутилась Санди. – Но ведь… – Тут уж либо мне задницу поджарят, либо им. Чеши давай! Она вернулась через минуту вместе с охранниками Элиссой Радовским и Айком Вамасом. |
