— Плезанс, — объявила Блейскел. — В первую очередь вы будете делать уборку здесь. Каждое утро. — И она расписала обязанности Джин в деталях.

— Сейчас мы пойдем в… — она слегка подтолкнула Джин. — Это миссис Клара, мать Эрла. Поклонитесь ей так же, как я.

В комнату вплыла женщина, одетая в пурпурно-розовое. На лице у нее застыло выражение отстраненного высокомерия, словно во всей Вселенной для нее не существовало ни сомнений, ни неуверенности, ни двусмысленности. Клара выглядела почти совершенным шаром. Серебристо-белые волосы, лицо г — пузырь гладкой плоти, обмазанный, явно наугад, румянами. На пухлой груди и плечах лежало ожерелье из драгоценных камней.

Блейскел елейно склонила голову:

— Миссис Клара, дорогая, позвольте представить вам новую горничную. Она только что с Земли и имеет хорошие рекомендации.

Клара Эберкромби стрельнула в Джин быстрым взглядом:

— Чахлое создание.

— О, она поправится, — проворковала Блейскел. — Побольше хорошей еды и усердная работа сделают чудеса. Она ведь еще дитя.

— М-м-м… Едва ли… Голос крови, Блейскел. Вы прекрасно знаете.

— Да, конечно, миссис Клара.

Хозяйка, шныряя взглядом по комнате, продолжала металлическим тоном:

— Иди у вас хорошая кровь, или уксус. Эта вот девушка никогда не будет чувствовать себя здесь комфортно, я вижу это. Это не в ее характере.

— Конечно, мэм, вы правы.

— И не в характере Эрл а. Он единственный человек, о котором я по-настоящему беспокоюсь. Хьюго был дороден, но его брат Лайонел недалеко ушел от Эрл а. Бедный дорогой Лайонел, и…

— Что насчет Лайонела? Есть какие-то известия? — произнес хриплый голос.

Джин повернулась. Это был Эрл.

— Ничего, мой дорогой. Он ушел от нас и никогда не вернется. Я всего лишь сказала, что никто из нас, кроме тебя и Лайонела, не оставался столь костлявым в этом возрасте.

Эрл бросил сердитый взгляд мимо матери, мимо миссис Блейскел, и взгляд этот упал на Джин.

— Что это? Еще одна служанка? Мы в ней не нуждаемся, отошлите ее. Опять новые расходы.

— Она будет убирать наши комнаты, Эрл, дорогой мой, — сказала его мать.

— Где Джесси? Чем вас не устраивает Джесси?

Клара и Блейскел обменялись невинными взглядами. Джин послала Эрлу взгляд. Неторопливый, игривый. Он заморгал, затем нахмурился. Джин потупилась, проследила узор на коврике пальцем ноги, что, как она знала, представляло ее фигуру в очень выгодном свете. Зарабатывать два миллиона долларов будет не таким противным занятием, как она опасалась, потому что Эрл Эберкромби не был толстым. Приземистый, крепкий, с мощными плечами и с бычьей шеей. Коротко остриженные светлые густые волосы, нездоровый красноватый цвет лица, большой лоснящийся нос, тяжелый подбородок. Но угрюмый рот был приятен.

Клара инструктировала Блейскел на сегодняшний день. Та кивала в ответ на каждое шестое слово и отбивала ритм короткими пухлыми пальчиками.

Клара кончила, Блейскел кивнула Джин:

— Пойдемте, мисс, у нас еще много работы.

— Имейте в виду, никого в моем кабинете! — крикнул им вдогонку Эрл.

— Почему он никого не пускает в свой кабинет? — с любопытством спросила Джин.

— Он там держит все свои коллекции и не хочет, чтобы их трогали. Он иногда очень странный. Вам это надо учитывать и вести себя соответственно. В каком-то смысле ему служить труднее, чем миссис Кларе.

— Эрл родился здесь? Блейскел кивнула:

— Он никогда не спускался на Землю. Говорит, что Земля — для безумцев. И, видит Бог, он прав.