Важной особенностью многих воров в законе является хранение так называемого общака. Общак  —  святое понятие в любой криминальной структуре. Он представляет собой деньги, собранные для финансирования членов преступных группировок, оказавшихся в тяжелом положении: под следствием, в тюрьме, на поселениях, в больнице, или для финансирования процедуры захоронения. В последнее время все чаще стали направляться так называемые косяки в отношении многих воров с подозрением в растрате общаков.

Еще одним делом, в котором я должен был участвовать, было дело славянского законника  —  вора в законе Алексея Ивановича Матюнина по кличке Лесик, проживающего в Туле. Тогда один из клиентов, по рекомендации другого клиента, попросил взять его защиту. Нужно было на следующий день выезжать в Тулу. Лесик обвинялся в незаконном хранении наркотиков и патронов  —  традиционное обвинение воров в законе.

На следующий день я проснулся рано утром, так как до Тулы надо было ехать более трех часов. Жена попросила меня выгнать машину из гаража. Тогда я еще не знал, что ее будущая поездка на этой машине резко изменит мои собственные планы.

Лесик относился к ворам, живущим по законам, выработанным за десятилетия существования «ордена» воров в законе. Такие законы строго определены. Вор не должен был иметь собственности, участвовать в политике, непосредственно заниматься коммерцией. Он должен был служить только интересам братства воров в законе, быть справедливым в разрешении споров, помогать тем, кто находится в местах лишения свободы, и, самое главное, устанавливать и поддерживать традиционные законы и понятия.

Я знал, что в Туле меня должны были встречать друзья законника, которые тоже жили по понятиям и законам воровского мира, то есть заботились друг о друге, когда кто-то из них попадал в беду.

Я доехал до Тулы, и мне необходимо было найти небольшой ресторанчик, в котором должна была состояться наша встреча. Остановив свою машину, я спросил у одного из жителей Тулы, как проехать к этому ресторанчику. Горожанин с охотой согласился меня проводить туда. Он сел ко мне в машину, и мы поехали. Пришлось поддерживать беседу. Вскоре я узнал, что мой попутчик работает на Тульском оружейном заводе. Я поинтересовался:

 —  А оружие воруют?

 —  Раньше,  —  сказал мой попутчик,  —  когда завод выпускал автоматы «АКС-74У», детали этих автоматов очень активно воровали. Но затем это оружие было снято с производства. Сейчас мы выпускаем в основном охотничьи ружья и автоматы «клен» и «кипарис», а также сигнальный револьвер «РС-01» и газовый «скат».

Вскоре я узнал, что эти автоматы предназначены для спецназа МВД, ФСБ и Министерства обороны. Кража деталей для них практически невозможна, так как на все комплектующие ставятся номера и каждый мастер, работающий на сборке оружия, проходит контроль ФСБ и ВОХР, а также собственной службы безопасности завода. Поэтому сейчас, как сказал мой попутчик, с оружейных заводов Тулы пытаются выносить только комплектующие для охотничьих ружей, а также газовые и сигнальные пистолеты.

Я поинтересовался, продают ли оружие в Туле. Мой попутчик сделал паузу, как бы оценивая меня, потом сказал:

 —  Говорят, продают.