Вздохнув, Энни стала смотреть, как парни из СОКО переходят с дрелью к другой стене.

– Вы сейчас опять запустите свой оглушительный аппарат? – спросила она.

– Хотите, можем дать тампоны в уши, – широко улыбаясь, предложил один из криминалистов.

– Да нет, я, пожалуй, унесу отсюда ноги до того, как вы начнете, – тоже с улыбкой ответила Энни. – У меня есть еще минута?

– Подождем.

Энни посмотрела на фигуры с нелепо длинными фаллосами, оккультные символы, нарисованные на стене, и задумалась, в чем же заключалась их роль в фантазиях Пэйна. Бэнкс еще рассказывал, что это место освещалось десятками свечей, но сейчас их уже не было в подвале, как и матраца, на котором лежало тело. Один из криминалистов, стоя на коленях, рассматривал что‑то на бетонном полу рядом с дверью.

– Нашли что‑то? – подошла Энни.

– Пока не уверен, – ответил он. – Какие‑то чуть заметные следы на бетоне.

Энни опустилась на колени, стараясь рассмотреть то, что привлекло внимание эксперта, но так ничего и не увидела, пока тот не показал ей на три небольших кружочка в бетоне, расположены они были будто бы на углах равностороннего треугольника.

– Надо попробовать осветить это место под разными углами, – сказал он, как бы размышляя вслух. – Может, использовать для контрастности инфракрасную пленку?..

– Похоже на вмятины от штатива, – тоже вслух подумала Энни.

– Что? Ах ты… твою мать! Ой, простите, бога ради! А вы правы. Люк Селкирк и его смешная помощница работали здесь вчера или позавчера. Может, они и оставили эти следы. Пожалуй, будет лучше, если я сам выясню у них…

Энни отошла от него и направилась к дальнему выходу. Земляной пол был разделен на отдельные участки, на которых поочередно велись раскопки. Энни знала, что здесь обнаружены три тела. По узкой, огражденной лентами тропе она дошла до двери, открыла и поднялась по ступенькам лестницы, ведущей на задний двор. Лента закрывала выход в сад, но у нее не было необходимости идти туда. Вся территория разросшегося сада была, подобно земляному полу в подвале, разделена при помощи веревок на участки. Большая часть этих участков была уже очищена от травы, сорняков и верхнего слоя почвы, но некоторые – в дальнем конце – пока оставались нетронутыми. У стены лежало скатанное, наподобие ковра, большое водонепроницаемое полотнище – его вчера использовали для защиты сада от дождя.

Работа криминалистов требовала особой тщательности и внимания; Энни поняла это еще тогда, когда наблюдала за эксгумацией в деревне Хоббс‑Энд. Долго пролежавшие в земле кости можно легко повредить. Она увидела яму глубиной примерно в три фута – из нее было извлечено тело, – двое мужчин, стоявшие рядом, собирали лопатками землю и передавали своему коллеге, который просеивал ее через сито. Ну чем не золотодобытчики? – подумала Энни.

– Что делаете? – спросила у них Энни, стоя на верхней ступеньке лестницы, ведущей из подвала.

Один из мужчин обернулся и посмотрел на нее. Сначала она не признала в нем Стефана Новака. Она не была с ним хорошо знакома – Новак был переведен в управление Западного округа в Иствейле сравнительно недавно, – хотя Бэнкс уже представил их друг другу. По словам заместителя главного констебля Рона Маклафлина, Стефан – человек, который способен втащить упирающийся и визжащий Северный Йоркшир в двадцать первый век. Энни считала его слишком сдержанным, даже скрытным, словно он хранил в памяти некую величайшую тайну или нес в душе тяжелое бремя прошлой боли.