– Простите?

– Да это старый американский телевизионный сериал. Мама дома, папа в офисе. Яблочный пирог. Счастливая семья. Прекрасные дети. Все такие правильные‑правильные!

– Понятно. А усыновить ребенка вы не могли?

Мэгги, будто вынырнув из воды, увидела свет, только сейчас он был для нее слишком ярким.

– Нет, – сказала она. – Это не для Билла. Это был бы не его ребенок! По той же причине я не могла использовать донорскую сперму для искусственного оплодотворения.

– А вы обсуждали, что вам делать?

– Только поначалу. Но прекратили, как только он выяснил, что проблема в нем, а не во мне. После этого, стоило мне упомянуть о детях, он бил меня.

– И примерно в это же время он стал переживать из‑за ваших успехов?

– Да. Дело доходило до того, что он выбрасывал мои краски или кисти, прятал готовые иллюстрации или пакеты, подготовленные для курьера, так что я не успевала сдать работу в срок; как будто случайно стирал изображение с моего компьютера, забывал сказать мне о важных телефонных звонках, ну и прочее в таком духе.

– Выходит, в то время он хотел иметь детей, но узнал, что не сможет стать отцом, а кроме того, стремился стать партнером в своей юридической фирме, но и тут не достиг желаемого?

– Да, именно так все и было. Но это не повод, чтобы наносить мне побои.

Доктор Симмс улыбнулась:

– Вы абсолютно правы, Маргарет. Но такая жизненная ситуация весьма взрывоопасна. Или вы так не думаете? Я не ищу для него оправданий, но, согласитесь, такие стрессы как раз и могли послужить детонатором его агрессивного поведения.

– Тогда я не могла этого понять.

– Это вполне естественно. А сейчас? Анализируя прошлое? – Доктор Симмс, откинувшись в кресле, скрестила ноги и посмотрела на часы. – Я полагаю, на сегодня хватит.

Вот и настала минута, которую ждала Мэгги.

– У меня к вам вопрос, – смущенно произнесла Мэгги. – Это касается моей подруги.

Доктор Симмс удивленно подняла брови и снова посмотрела на часы.

– Вопрос простой, ответ на него займет у вас не больше минуты. Уверяю вас.

– Ну хорошо, – согласилась доктор Симмс. – Спрашивайте.

– Даже не подруги, она еще школьница, заходит ко мне по пути из школы домой. Ее зовут Клэр Тос. Так вот, эта Клэр была подругой Кимберли Майерс.

– Мне известно, кто такая Кимберли Майерс. Я читаю газеты. Продолжайте.

– Они были подругами, ходили в одну школу. Обе знали Теренса Пэйна. Он преподавал у них биологию. И теперь она чувствует себя виноватой: в тот вечер они с Ким договорились идти домой вместе, но один мальчик пригласил Клэр на танец. Мальчик ей нравился, и…

– …ее подруга пошла домой одна, навстречу своей смерти?

– Да, – подтвердила Мэгги.

– Вы сказали, у вас вопрос.

– Я не видела Клэр с понедельника, тогда она рассказала об этом. Я волнуюсь за нее. Как может подействовать этот случай на неустоявшуюся психику подростка?

– Я не знаю эту девочку, а потому не смогу сказать что‑либо определенное, – ответила доктор Симмс. – Это зависит от ее внутренних психологических ресурсов, от ее представления о самой себе, от поддержки семьи – от многого. Кроме этого, имеются два обстоятельства…

– Да?

– Первое – девочка впервые столкнулась с преступлением и, что особенно важно, была знакома с жертвой, а второе – чувство ответственности за произошедшее и вины. По первому обстоятельству я могу высказать некоторые соображения.

– Будьте добры.