Бэнкс включил компьютер и ответил на электронные письма, на которые, по его мнению, следовало ответить, а затем принялся разбирать бумаги на столе. Ничего особенного за время его отсутствия не произошло. Основную озабоченность вызывала серия дерзких ограблений почтовых отделений, грабитель в маске угрожал сотрудникам и посетителям длинным ножом и грозил распылить аммиак. Пока обошлось без пострадавших, однако никто не мог гарантировать, что их не будет в дальнейшем. За месяц на территории Западного округа произошло четыре таких ограбления. Сержант уголовной полиции Хатчли предоставил бумагу с описью информации, скопившейся в его картотеке. Помимо ограблений, наиболее серьезным преступлением в их округе было похищение черепахи, которую угораздило заснуть в картонном ящике в саду одного из жителей, откуда ее и украли, прихватив заодно велосипед и газонокосилку.

Обычные дела. И Бэнкс, читая об этих привычных, заурядных преступлениях, вдруг, после всех ужасов подвала в доме Пэйнов, почувствовал даже какое‑то странное успокоение.

Он включил радио как раз в тот момент, когда передавали медленную часть последней фортепианной сонаты Шуберта. Внезапно он ощутил сильную головную боль, осторожно помассировал лоб и переносицу – не помогло, тогда он запил чуть теплым кофе две таблетки парацетамола и, отодвинув злополучную груду бумаг, попытался забыться в нежных волнах музыки. В последние дни у него все чаще болела голова, Бэнкса мучила бессонница и он испытывал странное нежелание идти на работу. Это напоминало ему то состояние, в котором он пребывал перед переездом из Лондона в Йоркшир. Тогда он был на грани нервного срыва и теперь опасался, не грозит ли ему то же самое. Когда удастся выкроить время, решил он, надо будет наконец‑то показаться доктору.

Телефонный звонок вывел его из состояния задумчивости – такое случалось столь часто, что стало привычным. Поморщившись, он взял в руку ненавистный телефон и промычал:

– Бэнкс.

– Это Стефан. Вы просили меня держать вас в курсе дела.

– Да, Стефан, – ответил Бэнкс уже совершенно другим тоном. – Что нового?

Бэнкс слышал какие‑то голоса на заднем плане. Стефан, вернее всего, звонил из Миллгарта. Или из дома Пэйнов.

– Есть хорошая новость. На мачете, которым Пэйн убил констебля Морриси, найдены отпечатки его пальцев; кроме того, из лаборатории сообщили, что желтые синтетические волокна от веревки найдены в соскобе из‑под ногтей Люси Пэйн, а на рукаве ее халата обнаружена кровь Кимберли Майерс.

– Так, значит, она была там, – произнес Бэнкс.

– Похоже на то. Правда, она может сказать, что волокна оказались у нее под ногтями, когда она развешивала белье. У них такая же веревка натянута между деревьев на заднем дворе. Я сам видел.

– Да, но кровь?

– Это ей будет объяснить сложнее, – сказал Стефан. – Крови не очень много, но достаточно, чтобы доказать ее присутствие в подвале.

– Спасибо, Стефан. Это действительно хорошая новость. А у Теренса Пэйна?

– То же самое. Кровь и желтые волокна. Ну и большое количество крови констебля Морриси.

– Нашли последнее тело?

– Нашли, точнее сказать, скелет – в саду. Таким образом, обнаружены все пять трупов.

– Скелет? Сколько же времени потребовалось, чтобы тело превратилось в скелет?

– Это зависит от температуры и активности насекомых, – ответил Стефан.