Моник пошла обратно по тропинке. Зацепилась каблуком за полиэтиленовый пакет, валявшийся на дороге, наклонилась.

Корт захлопнул за собой дверь. Из комнаты показался Бут с удостоверением в руке. Корт выхватил пистолет и всадил ему две пули в грудь, а потом, после того, как Бут свалился на пол, еще одну, в голову. Наклонился — тело еще дергалось — и схватил зажатое в руке удостоверение. Это первое за сегодняшний день убийство как будто опьянило его. Следующими будут Мознер и все остальные. Он уничтожит их вместе с их смертоносным бизнесом да еще привлечет внимание всего мира к их злодеяниям. Он уже предвкушал победу, и вкус ее был сладок.

Он убрал пистолет, положил удостоверение в карман и потащил тело в кладовку. Достал оттуда какую-то циновку и положил на пятна крови. Спокойно вышел из дома, направился к машине. Она сидела там, сгорбившись, ухватившись за руль здоровой рукой, бледная и дрожащая. Глаза покраснели от слез.

— Делаем то, что надо, — проговорил Корт. Она нужна была ему сильной и уверенной в себе.

Не сказав ни слова, она тронула машину с места. Доехали до ангаров.

— Стоп, — произнес Корт. — Придется подождать.

Она притормозила, пропуская грузовичок.

— В чем дело?

— Ветер, — проговорил он, указывая на оранжевый флюгер над третьим ангаром. Она не сразу поняла, что он имеет в виду. Корт поворачивался на сиденье, пока не определил точно, где восток. — Ветер не с той стороны.

— Что ты имеешь в виду?

— Ветер дует не в том направлении! Мне нужно, чтобы он отправлялся с тридцать шестой полосы, понимаешь, с тридцать шестой! А с таким ветром они наверняка займут восемнадцатую. Это не пойдет. — Он вытащил из кармана какую-то табличку, справился с ней, потом взглянул на часы. — Придется ждать.

— Ждать?

— Ну да, придется ехать назад и ждать. Может, ветер еще переменится. Там будет еще один девятьсот пятьдесят девятый, ближе к вечеру. Правда, он не везет никаких химикатов, но ничего не поделаешь. Это наша единственная возможность.

— Ждать? — все еще не могла понять она. — Нет никаких химикатов? Но как же… Я думала, это и есть наша цель.

— Я сказал, у нас нет другого выбора. Разворачивай машину. Едем обратно.

— Я ничего не понимаю. Разве не химикаты — цель всей нашей операции?

— Не понимаешь, и не надо. Кого это волнует? Разворачивай машину.

— И не надо было его убивать. Зачем было убивать его? Зачем?

— Да кому он нужен, этот Бут? Кто о нем вспомнит? Поверь мне, никому он не нужен, ни одному человеку.

— Неправда. Каждый человек кому-нибудь да нужен. Каждый, — повторила она в отчаянии. — А иначе зачем вообще жить?

Глава тридцать седьмая

— Ты, наверное, считаешь меня извергом? — тихо произнес Корт.

Он сидел на краю ванны. Кэри сидела, а вернее, почти лежала на полу. Руки ее были крепко связаны спереди полиэтиленовой лентой, какой обычно завязывают полиэтиленовые мешки для мусора. Руки были связаны так крепко, что кисти уже распухли. Лодыжка левой ноги была привязана нейлоновым шнуром к трубе ванной комнаты. Корт туго обкрутил шнуром лодыжку, другой конец шнура обвязал вокруг трубы и крепко-накрепко связал оба конца двойным морским узлом. А чтобы было еще надежнее, он подпалил кончики шнура, так что они расплавились в однородную бесформенную массу, и теперь узел невозможно было развязать никакими усилиями. Импровизированные наручники не мешали ей курить, и сейчас она лихорадочно затягивалась сигаретой из пачки «Собрание», которую он ей предложил.