|
Через десять минут телефон зазвонил снова. Какой-то тип хриплым басом заявил, что он - Эд Киллино. Это имя было мне незнакомо, но я заявил, что в восторге от возможности говорить с ним. - Я узнал, что вы приехали, Кен, - проговорил он, - и хочу, чтобы вы знали, как рады мы вас здесь приветствовать. Если я смогу что-нибудь сделать, предупредите меня. В отеле вам скажут, где можно меня найти. Он повесил трубку раньше, чем я нашелся, что ответить. Из любопытства я позвонил в контору отеля и осведомился, кто такой Киллино. Понизив голос, мне ответили, что это мэр. Я поблагодарил и вернулся на балкон. Солнце сверкало на золотом пляже, океан казался ослепительно голубым, пальмы раскачивались под дуновением ленивого бриза. Парадиз-Палм был все так же хорош, но у меня вдруг почему-то появилась мысль, что это слишком хорошо, чтобы быть настоящим. - У меня возникло предчувствие, что что-то обязательно должно произойти... *** Я ехал в машине по бульвару возле самого океана. Движение было очень интенсивным, приходилось ехать не спеша. Сырой соленый морской воздух наполнял ноздри, удары волн резонировали в ушах. Была одна из тех ночей, о которых пишут в книгах. Звезды походили на россыпь бриллиантов на черном бархате неба. Я свернул в аллею, которая вела к ярко освещенному зданию с фасадом из мрамора серо-синего цвета, хотя это могло быть и стеклом, и керамикой. Над первым этажом из огромных букв было составлено слово: «КАЗИНО». Здание было освещено до такой степени, что казалось сплошным источником света. Это выглядело очень необычно. Швейцар-негр, на форменной тужурке которого ярко горели медные пуговицы, раскрыл передо мной дверь, другой негр приблизился, чтобы отвести в гараж мою машину. Я очутился в длинном коридоре, по обеим сторонам которого были расположены отдельные кабины. В конце коридора, под аркой, находился гардероб, которым ведала молодая блондинка. - Гардероб, мистер? - прогнусавила она. Я пожирал ее глазами. На ней была кофточка, голубая как небо, облегающая, открытая до талии и слабо зашнурованная черным шелковым шнурком. Под кофточкой не было ничего. Костюм такого рода вызывает жар у всех, за исключением его владелицы. Я протянул ей шляпу и дружески подмигнул, сделав ей любезный комплимент. - Мне кажется, что со мной случится истерика, если я не буду каждый вечер слышать одно и то же, - вздохнула она. - Моя работа заставляет меня выглядеть так, чтобы это было приятно клиентам. Я остановился, чтобы закурить. - Прошу прощения, принцесса, я не привык к большому свету. Я - домосед, а сидя в своем углу, перестаешь следить за модой. - Это ничего, - с улыбкой проговорила она. - Я люблю разнообразие. Здесь же все мужчины кажутся вышедшими из одной и той же дыры. - Тем не менее, некоторые из них более расторопны, чем другие, - возразил я. Она расхохоталась. Так как появились трое мужчин, желающих сдать в гардероб свои шляпы, я прошел под аркой и оказался в самой шикарной ночной коробке, о которой только можно мечтать. Все выдержано в пастельных тонах, освещение от невидимых источников света, с одной стороны великолепный бар. Замечательный зал с помещением для оркестра и небольшой площадкой для танцев в центре, сделанной, казалось, из черного стекла. |
