сладить с медведем. Без особых усилий он выкинул из подъезда всех мужчин, а заодно и мастера спорта по дзюдо, приглашенного из соседнего двора. С минуты на минуту ожидали милицеиский наряд, а пока Толик расхаживал возле подъезда, время от времени совершая безуспешные попытки вырвать из земли тополь-трехлетку. Никто не понимал, зачем это ему нужно, но выглядели попытки достаточно грозно, чтобы держать соседей на приличном расстоянии.

-- С милицией -- это вы зря, -- упрекнул Евгений Захарович. -- Неужели нельзя было договориться как-то иначе?

-- Да?.. Каким, интересно, образом? -- сосед прищурился. -- И потом, думаете, мы не пробовали?

-- Значит, плохо пробовали.

-- Ну, если вы такой смелый...

-- Э-э, брось, генацвале, не связывайся, -- к Евгению Захаровичу подошел крепкого вида грузин -- тот самый мастер спорта. -- С ним тебе не договориться. Разные весовые категории, понимаешь? Он мой блок разорвал! Одной рукой! А это, я тебе скажу, не шутка...

Не отвечая, Евгений Захарович двинулся к родному подъезду. Кто-то предупреждающе крикнул вслед, но он не обернулся. Толик, заметив идущего к нему человека, растопырил руки, с готовностью шагнул навстречу.

-- Здравствуй, Анатолий, -- Евгений Захарович приблизился к гиганту вплотную. -- Может быть, сядем поговорим?

Толик агрессивно рыкнул.

-- Они же милицию, чудак, вызвали. Зачем тебе это надо?

Толик смотрел на него, не мигая. Наконец с шумом выдохнул и опустил руки. Кажется, он все-таки узнал Евгения Захаровича.

-- Считаешь, я пьян? -- в голосе его слышался вызов.

-- Кто тебе это сказал?

-- Они, -- Толик показал пальцем на толпящихся вдалеке. -- Кричали, что нализался, как свинья.

-- Мало ли что там и кто кричит. Всех слушать -- уши отсохнут.

-- Один тут меня тоже за ухо тянул, -- пожаловался Толик, -- мочку расцарапал.

-- Ногти, наверное, не стрижет.

-- Ну дак!

-- А вообще-то они не в своем уме, если решили с тобой драться. Ты же практически трезв!

Толик хмуро усмехнулся.

-- А вот и нет, я выпил! Две бутылки вермута без закуски.

Евгений Захарович уважительно присвистнул.

-- По тебе не скажешь. Держишься, как всадник на коне.

-- Думаешь, я законченный осел? Думаешь, с луны свалился?

Евгений Захарович ласково улыбнулся.

-- В чем дело, Толик? Кто тут говорит об ослах?

-- Никто. Но ты так думаешь.

-- Вот уж нет. Это ты думаешь, будто ты осел, как ты думаешь, что я думаю.

Толик наморщил лоб, осмысливая фразу. Видимо, ничего не понял, но не рассердился.

-- Ладно, считай меня ослом, если хочешь. Осел и есть, -- покачиваясь, он подошел к скамье, обессиленно присел. -- Курва она, Женька, подлая курва! И ведь плевать ей, знаю я или нет -- вот, что обидно!

-- Поэтому и стал вышибать дверь? Но зачем? Какой в том прок?

-- Не знаю. -- Толик качнул головой, осторожно тронул себя за плечо. -Болит, зараза...

-- Еще бы!.. Ты что, всерьез надеялся сломать железную дверь?

-- Там ведь сварка. Если ударить как следует, гнезда не выдержат.

-- Тебе виднее, -- Евгений Захарович опустился рядом с Толиком. -- А, может, ко мне пойдем? Поговорим, успокоимся. Я ведь тоже сегодня подрался.

-- Ты? -- Толик удивленно поднял на него глаза. Взглядом прошелся по изодранному костюму. -- А ты из-за чего?

-- Даже не знаю, -- Евгений Захарович пожал плечами. -- То есть, вроде бы знаю, но не сумею объяснить. Сложная это штука -- чувство собственного достоинства. Да и день какой-то ненормальный. Все кругом колобродит.

-- Верно, колобродит, -- пухлое лицо Толика вновь омрачилось.

-- Да нет же, я не о том, -- споткнувшись, Евгений Захарович со смущением поглядел на друга. -- Хотя и о том тоже, наверное.