Верно,   удав остался доволен моей осведомленностью.   Здесь случилось то же самое. Все съехали. Осталась одна семья. Андреевы   их фамилия. Родители, двое детей и бабушка. Целый зверинец держали: кур, козу, собак, кошек. Не в квартиру же всех было забирать. Требовали, чтобы им предоставили другой частный дом. Обратились в суд. Но, видимо, у Воркунова поджимало время...

Я почти забыла о следователе. Но вопросы всё равно задавала завуалированные. Будто брала среднестатистическое интервью по телефону.

  Какова его роль? И итог истории?

  Роль?   усмехнулся Глеб Вениаминович презрительно.   Подозреваю, главная. Владимир Воркунов не местный. Приехал из другого региона в лихие девяностые. Его отец был крупным чиновником в строительной сфере. Деньги в семье водились. Почему Воркунов младший выбрал наш славный город, не знаю. Но приехав, создал строительную фирму. Дела пошли хорошо, года через три мерзавец стал вкладывать средства в недвижимость. Приобрёл три земельных участка. Два несколько лет не использовал, позже продал, когда они повысились в цене. Сейчас там жилые дома. На первом участке сразу решил строить офис. Нашёл партнёров, понимая, что сам не потянет проект. Через годы он выкупил их доли и стал полноценным владельцем здания.

  А семья?   напомнила я, вытаскивая флешку из компьютера и делая Вересову знак, что скоро начну собираться.

  Семья...   протянул сыщик непривычно грустно.   Для них всё кончилось плачевно. Дом сгорел вместе с хозяйством и, что самое горькое, дочкой Полиной пятнадцати лет. Обгоревшее тело девочки нашли у окна. Пыталась выбраться, но не успела.

  Гад,   процедила я, не обращая внимания на округляющиеся глаза юного следователя. Вспомнилось, что наш призрак «любит» подоконники.

  Согласен,   Глеб Вениаминович гневно крякнул.   Хотя не думаю, что Воркунов планировал убийство. Пожар начался в будний день, в одиннадцать утра. Родители были на работе, старшая дочка в университете, бабка лечение проходила в дневном стационаре, ежедневно в поликлинику ездила. Младшая девочка должна была находиться в школе. Но её отпустили с занятий из за температуры. Вернулась домой раньше времени.

  Это его не оправдывает,   отчеканила я жестко, глядя в монитор, не торопящийся гаснуть. Техника вечно зависает, когда пытаешься выключить быстрее.

  Не оправдывает,   повторил удав эхом.   Ни Воркунова, ни Гаврилова.

  Кого?   нервно переспросила я, хотя сама позавчера назвала эту фамилию Устинову.

  Петра Трофимовича Гаврилова, нынешнего руководителя риэлторской конторы и бывшего совладельца вашего здания. В прежние времена у него был серьезный бизнес, и он один готов был вложить в строительство половину необходимой суммы. По некоторым данным, ему предлагали и другой интересный проект, но он больше благоволил к офису Воркунова. Однако из за упрямой семьи дело застопорилось.

  Так вы думаете, это он...

  Не сомневаюсь, поджог   дело рук Воркунова. Но не удивлюсь, если Гаврилов был «автором идеи». Не случайно же привидение на его кабинет ополчилось. К тому же, он бывший шеф бухгалтерши Риммы Поповой. Она работала на него как раз в те годы, когда погибла Полина Андреева.

Дальше Глеб Вениаминович мог не продолжать. В голове закрутились колёсики, расставляя разрозненные факты в ровный ряд. Смертельный спуск с лестницы Поповой из за проснувшейся совести. Слова призрака о двух преступлениях и равнозначной гибели для убийц. Сгоревший Владимир Воркунов. Последняя надпись на стене.

        «Я всё равно заберу второго.